[ezup]

Бася, в нашем дворе – пес уважаемый. Все кто имеют честь быть знакомыми с этим здоровенным псом, уважают его за добрую, милосердную душу, отзывчивость, и настоящий мужской характер. Да, да — именно мужской характер. Многим бы следует поучиться у этого могучего «кавказца», тому как следует жить не позоря себя и других. Сейчас, увы, время такое странное.

Честность, порядочность, справедливость — ушли куда-то на второй план, и отныне жлобство, хамство да поклонение золотому идолу, — вот увы что нынче в цене. Именно в цене, а не в чести. Что это, — окончание всего что определяло нас как людей, или начало чего то нового, о чем мы пока не ведаем, но что неизбежно и неотвратимо? Так или иначе, — простой пес сохранил в себе благородство и честь нежели некоторые, кто об этой чести и не слыхивал…

Однажды в наш двор заехали «нынешние». Сверкая черным лаком дорогущей иномарки, вышли на белый свет, в стильных костюмах, и надменно оглядев высыпавший из дома народ, поманили к себе Николая Петровича – престарелого пенсионера, который давеча по неосторожности въехал своим стареньким «Запорожцем» в шикарный импозантный зад заморского авто.

Поначалу, там на дороге, стали они трясти одинокого старика, чуть душу из него не вынули. А что с него возьмешь, кроме «запора» ржавого да квартиры двухкомнатной…Что? Вы сказали квартира? Черт сподобил старика заикнуться, что живет он один в своей квартирке. Поначалу надменные рожи чуток смягчились, и заулыбались даже, почуяв наживу, а потом решили поскорее, не церемонясь отжать у старика его жилище. А он, пускай по свету с сумой идет. Сколько там ему осталось? Не все ли равно, — теперича…

Дядя Коля, человек уважаемый, вышел им навстречу, и головы седой не склонил. Смотрел прямо им в наглые, бесстыдные хари. Все вокруг молчали, словно стыдясь своего бессилия, страха своего стыдились. Каждый боялся попасть под раздачу, заступись он за старика.

-Ну что дед? Бабла не надыбал, так вот теперь хату свою отдашь – выдавил из себя один из них, беспрестанно жуя, двигая своими бычьими челюстями. –Тебя по-хорошему ведь предупреждали, а ты по-хорошему не понимаешь. Давай теперь манатки свои забирай, и мотай отсюда, пока трамваи ходят!

Хамло схватил дядю Колю за воротник рубашки и притянул к себе, злобно оскалившись. В это мгновение у него за спиной послышалось глухое рычание, и «бык» вздрогнув, испуганно оглянулся назад. Позади стоял Бася. Оскалившись словно дьявол, он рычал так, будто в его груди жил какой-то страшный зверь, готовый в любое мгновение выпрыгнуть наружу и испепелить все вокруг. Непрошенные гости невольно, отступили назад.

-Ты что это! А? Слышь дед, угомони пса своего…

Бася рычал страшно, угрожающе, и в его налитых яростью глазах плясали сумасшедшие тени, словно прелюдия к последующей беспощадной расправе.

Не знаю, почему бандюганы не стали стрелять в Басю, скорее всего не хотели поднимать шум, но они в считанные мгновения попрыгали в свою иномарку, и лихо унеслись прочь. Во дворе царило полнейшее молчание, а Николай Петрович украдкой смахнув предательски покатившуюся по щеке слезу, улыбнулся, погладив по мохнатой голове верного и справедливого пса.

Георгий АСИН