[ezup]

В продолжение обсуждения артиллерийской темы фрегата пр. 22350 нельзя обойти вниманием и присутствующий на нём в количестве двух модулей зенитный артиллерийский комплекс «Палаш».

В его характеристиках указана одна специфическая возможность: углы наведения по углу места от -20 до +82 градусов. У «главного калибра» артустановки А-192М они тоже впечатляют: от -15 до +85 градусов. И если близкие к вертикали положительные значения угломестных градусов говорят однозначно о претензиях на борьбу орудий с воздушными целями в зените, то значительные отрицательные значения заставляют пытливые умы поинтересоваться назначением столь специфичных опционов характеристик.

Целями для орудий с положением стволов от 0 до -15/-20 градусов может стать что угодно, способное приблизиться к кораблю на дистанцию от километра и ближе. Это и катера террористов или диверсантов, выскочившие из-за какого-либо укрытия, это и всплывшая подводная лодка, это и дрейфующая плавучая мина – «эхо прошедшей войны». Но предположу возможность ведения огня по обнаруженной атакующей фрегат торпеде, а может быть, и не одной.

Как утверждают специализированные издания, фрегат пр. 22350 обладает совершенными средствами освещения воздушной и подводной обстановки, современными БИУС, способными объединить разрозненные образцы вооружения в единый боевой организм. Обнаруженная вражеская подводная лодка и идущие на корабль торпеды будут атакованы специализированным вооружением в виде ракетоторпед из семейства «Калибр» и антиторпедами из пусковых установок «Пакет-НК», не останется в стороне и противолодочный вертолёт.

Но как «последний довод королей» на ближайшем рубеже обороны логично применить и огневые возможности артиллерии. Рассматривая абстрактно торпеду как цель для артиллерии корабля, надо признать её большую уязвимость, ведь она обладает скоростью и маневренностью в десять раз меньшей, чем любая дозвуковая ПКР, при сопоставимых массогабаритных характеристиках. И огневой производительности, скорости наведения и точности имеющихся на корабле артиллерийских орудий вполне достаточно для эффективного поражения торпед. Тем более что поражающий фактор ударной волны от взрыва фугаса в воде обладает значительно более сильным воздействием на погружённые предметы.

Остаётся уточнить наличие в арсенале артиллерии корабля специализированных боеприпасов для стрельбы по подводным целям. Очевидно, что «широкий» выбор взрывателей (донный, дистанционный и радиолокационный) для 130-мм орудия явно не «то, что надо» для ведения стрельбы по подводным целям, очевидно, есть запрос на разработку специализированного снаряда, способного проникнуть через границу двух сред на заданную глубину.

Долгое время на флоте считались эффективными реактивные бомбомёты РБУ-6000 и РБУ-12000 для борьбы с подводной угрозой. Представляется нелишним дополнением к ракетоторпедам и антиторпедам приобщить и 130-мм артиллерию (а если произойдёт замена, то и 100-мм).

Если сравнить существующие образцы боеприпасов: реактивная глубинная бомба РГБ-60 и 130-мм унитарный патрон с осколочно-фугасным снарядом, то не трудно догадаться о возможности современной генетики скрестить ужа и ежа.

Калибр: 212-мм /130-мм;
Длина: 1830 мм / 1369 мм;
Вес: 119,5 кг / 52,8 кг;
Масса ВВ: 23,5 кг / 3,56 кг;
Скорость полёта бомбы 300 м/с / начальная скорость снаряда 850 м/с.

Творчески переработав боеприпас под заданную функцию, вполне реально, кроме зенитного и осколочно-фугасного, получить и глубинный снаряд калибра 130 мм. В более тяжёлом (60 кг) и длинном (1450 мм) выстреле уменьшаем массу метательного заряда с увеличением длины и веса собственно глубинного снаряда до 40 кг (ОФС весит 33,4 кг) при увеличении веса взрывчатки внутри до 10 кг. Цифры, безусловно, приблизительные и заслуживают корректировки от специалистов и критики от читателей, но сама идея расширения номенклатуры боеприпасов для корабельной артиллерии, которая застыла на уровне окончания Второй мировой войны, является общемировой тенденцией.

Плавно переходя от артиллерии к теме антиторпед и противолодочной обороне фрегатов пр. 22350, сразу скажу доброе слово про две четырёхтрубные пусковые установки комплекса «Пакет-НК».

По наличию заряженных и готовых к стрельбе труб наш корабль в два раза или на треть превосходит вражеских одноклассников. И автор, ваш покорный слуга, выступил бы и за увеличение количества направляющих на ПУ до шести при одном условии – изменении калибра в сторону увеличения! В советском флоте использовались калибры торпедных аппаратов в 400 мм, 533 мм и 650 мм. Если 533-мм калибр (21 дюйм) можно считать историческим наследием и традиционным, то два других появились в период наибольшего расцвета могущества ВМФ брежневского СССР.

В целом страна делает правильные выводы из кровавых военно-исторических уроков: железные дороги сохраняют колею путей в 1520 мм, не поддаваясь европейским соблазнам в 1435 мм, и даже недавно перевела ж/д на Сахалине к российскому стандарту. Армия спокойно и уверенно себя чувствует с калибром стрелкового оружия в 5,45 мм, не поддаваясь соблазну перейти на натовский стандарт в 5,56 мм. Казалось бы, разница в 8,5 сантиметров и 0,11 миллиметра!...

А на флоте продолжают учить английский язык (но это личное) и принимают в современной обстановке на вооружение образец натовского калибра в 324 мм! Можно понять пережитое всеобщее преклонение перед Западом в 90-е годы, помним и романтические предложения о вступлении в НАТО, понятно и желание потеснить Запад на традиционных рынках вооружения, но не таким же подхалимским методом!

А может, хотели в перспективе закупать американские или английские малогабаритные торпеды (как и немецкие дизеля с итальянской авионикой)?

Ошибка должна быть исправлена! Если чем-то плох и не устраивает советский калибр в 400 мм, давайте возьмём 381 мм (15 дюймов. Так был хорош против английских линкоров ВМВ!). Научились всё делать малогабаритным и миниатюрным – не вопрос, 330 мм (13 дюймов); получилось «не имеющим аналогов в мире» – да хоть 305 мм, пожалуйста, тоже традиционный русский калибр! Но только не пресловутые 324.

Характерной чертой всех фрегатов из таблицы является наличие установки вертикального пуска. Трудно сказать почему, но у всех соседей по таблице нашего фрегата противокорабельные ракеты хранятся и стартуют из палубных наклонных пусковых установок, и только у нашего фрегата ПКР применяются из УВП. Возможно, так проявляется доминирующее влияние «старшего брата» на военное кораблестроение сателлитов? И если американскую УВП МК 41 можно упрекнуть в неспособности отстреляться противокорабельными ракетами из арсенала корабля-носителя, то ради объективности должно признать и главный недостаток отечественной УВП 3С14 УКСК – отсутствие в номенклатуре применяемого вооружения совместимой с нею зенитной управляемой ракеты большой дальности, сопоставимой по размерам с шахтой УВП.

Из табличной пятёрки фаворитом в противовоздушной обороне корабля надо признать немецкий фрегат, три рубежа досягаемости обеспечено тремя типами зенитных ракет (24 шт. «Стандарт» SM-2 Block IIIA с дальностью поражения воздушных целей до 120 км; 32 шт. «Си Спарроу» RIM-162B ESSM с дальностью пуска до 50 км; 42 шт. RIM-116А с досягаемостью до 10 км) в сочетании с РЛС раннего обнаружения SMART-L (может отслеживать одновременно до 1000 целей) и РЛС целеуказания и наведения APAR (отслеживает до 200 целей с возможностью ведения огня по 30 целям).

Чтобы выбиться в неоспоримые лидеры по столь важному для нашего корабля критерию, надо сделать решительный и столь необходимый шаг. Жизненно необходимо дополнить номенклатуру применяемых ракет корабельного зенитного ракетного комплекса «Редут» 9М100 (дальность пуска 10–15 км) и 9М96 (дальность стрельбы 50–150 км) зенитной управляемой ракетой семейства 48Н6 (с дальностью полёта 220–250 км), применяемой из УВП 3С14.

Даже если инструментальная дальность ведения радиолокационной разведки на нашем фрегате ограничена пределом в 420–440 км, она будет соответствовать радиогоризонту на высоте полёта аэродинамических целей в 10 километров. На такой высоте аэродинамические цели движутся на скоростях от 750 км/ч (12 км/мин) и выше. Время полёта до рубежа поражения корабельной версией ЗУР 48Н6 (на скоростях от 750 до 3600 км/ч) может составлять от 20 до 3 минут, которого вполне достаточно для определения параметров движения цели, взятия её на автосопровождение, пуска и полёта ЗУР на дальность внешней границы зоны поражения.

Наличие такой зенитной ракеты большой дальности в боекомплекте корабля значительно отодвинет рубежи безопасного ведения воздушной разведки и выдачи целеуказания ударным самолётам противника, затруднит работу барражирующим самолётам ДРЛОУ и постановщикам активных помех. К тому же понижающийся по экспоненте радиогоризонт (а он на расстоянии в 220 км составит уже всего 2500 метров) сильно затруднит ударным самолётам-носителям ПКР выход на рубеж безопасного пуска ракет с последующим уклонением от атакующей ЗУР ниже линии радиогоризонта.

А если предлагаемая ЗУР будет оснащена и активной радиолокационной головкой самонаведения, такой манёвр может стать и бесполезным. Прописав ЗУР БД на борту фрегатов пр. 22350 первых четырёх адмиралов, которые, скорее всего, останутся на Северном флоте и сформируют полноценную замену уходящей натуре из связки пр. 956 и пр. 1155, мы получим соединение «универсальных эсминцев в миниатюре». Следующая четвёрка адмиралов пр. 22350 уже с четырьмя УВП 3С14 составит ударное ядро кораблей для Тихоокеанского флота, даже несмотря на начавшуюся модернизацию БПК пр. 1155 во фрегаты с расширением ударных возможностей.

И только при выполнении этого обязательного условия появляется здравый смысл в кораблях пр. 22350М с увеличенным водоизмещением до 7000 тонн, с шестью УВП 3С14, с двумя вертолётами и удвоенным боекомплектом ЗРК, иначе через пятьдесят лет будет повторение недостатков БПК пр. 1155 на новой спирали хождения по историческим граблям.

К сожалению автора, ни в таблице, ни в тексте статьи нет сравнения данных по оснащению нашего фрегата и зарубежных одноклассников по радиолокационному вооружению, гидроакустике и системам радиоэлектронной борьбы, характеристики которых в основном формируют и определяют боевую ценность и возможности современных кораблей. Нет смысла сравнивать и базирующиеся вертолёты. Но никак нельзя оставить в стороне двигательную энергетику кораблей.

Оставим в стороне «подвиги напрасные» нашей недальновидной промышленной политики с украинской подоплёкой и рассмотрим голые выжатые факты и немногочисленные цифры из таблицы.

Самым крупным и самым скоростным кораблём таблицы является японский «Акидзуки», так как он на 20 % превосходит наш фрегат в полном водоизмещении и на 10 % длиннее его.

В то же время суммарная мощность главной энергетической установки у японца (60000 л. с.) почти на 10 % ниже такого же показателя отечественного фрегата (65400 л. с.). Парадоксальная ситуация, не правда ли!

Всё встанет на свои места, и законы гидродинамики останутся незыблемыми, если признать, что на нашем фрегате силовая установка относится к типу CODOG, а не CODAG, как ошибочно утверждают многие средства массовой информации. Совместная работа маршевого дизеля и форсажной турбины (другими словами, суммирование мощностей двух разных двигателей) на дизель газотурбинном агрегате М55Р не предусмотрена. Таким образом, самые слабые по мощности дизеля из отображённых в таблице вынуждены постоянно возить на корабле две форсажные турбины приличной мощности габаритов и веса, а те, в свою очередь, на форсажном ходу получают гири в виде двух судовых дизелей. Прямо скажем, не самая прогрессивная и продвинутая схема.

Японцы, не полагаясь на надёжность общего редуктора для двух винтов, используют энергетическую установку типа COGAG с двухскоростным редуктором для двух различных по мощности турбин и предусматривающим их совместную работу на вал винта в режиме полного хода.

Европейские фрегаты, видимо, из-за большей озабоченности экономичностью кораблей, применяют схему CODAG с двумя дизелями и одной турбиной. При меньшей суммарной мощности ГЭУ норвежского (41420 л. с.) и немецкого (51500 л. с.) фрегатов она позволяет им на равных конкурировать по максимальной скорости хода с нашим кораблём и более гибка в повседневном использовании. К тому же наши слабые дизеля обеспечивают самую маленькую экономическую скорость российского фрегата.

К сожалению, приходится констатировать, что фрегат пр. 22350, являясь прорывом отечественного корабельного двигателестроения в плане достижения полного импортозамещения, далёк от совершенства и достижений мировой практики.

Следовательно, надо признаться самим себе, что оснащение фрегатов пр. 22350 главной энергетической установкой по типу CODOG двумя ДГТА М55Р в сочетании дизеля мощностью 4 МВт и турбины 20 МВт является вынужденной мерой от безысходности и неоптимально. На историческом отрезке времени в 20 лет от закладки первого корпуса в феврале 2006 года до вступления в строй по плану восьмого фрегата адмиральской серии в декабре 2026 года формально мы получим три модификации кораблей проекта 22350 (1 – два корпуса с ГЭУ украинского происхождения и малым боекомплектом УРО; 2 – два корпуса с российской ГЭУ и малым боекомплектом УРО; 3 – четыре корпуса с российской ГЭУ и увеличенным боекомплектом УРО и несколько удлинённым корпусом). И при этом ещё не факт, что планы не будут пересмотрены или сдвинуты по времени вправо.

Тем не менее уже озвучены планы о перспективном проекте 22350М, на котором ГЭУ будет состоять из двух маршевых турбин М70ФРУ мощностью по 14 МВт (19000 л. с.) и двух форсажных М90ФР мощностью по 20 МВт (27500 л. с.).

Учитывая всё вышесказанное, уже сейчас не мешало бы конкретизировать, что новая ГЭУ будет построена по типу COGAG и ни в коем случае не по типу COGOG. Оптимальным решением поступательного эволюционного развития без волюнтаристских скачков в неизвестность стала бы разработка ГЭУ по типу COGAG, cостоящая из двух маршевых турбин М70ФРУ-2 мощностью по 7,35 МВт (10000 л. с.) и двух форсажных М90ФР мощностью по 20 МВт (27500 л. с.), для седьмого и восьмого кораблей пр. 22350.

Такая модернизация вполне обеспечила бы удлинённым кораблям третьей подсерии экономическую крейсерскую скорость хода в 18 узлов и максимальную – в 32 узла, что позволило бы сформировать минимальный ордер охранения для вышедшего с модернизации ТАВКР «Адмирал Кузнецов» и перспективного атомного авианосца.

Подведём итоговую черту.

Артиллерийское вооружение проекта 22350 нуждается в критической переоценке, совершенствовании тактики применения и в расширении номенклатуры боеприпасов. Пока система вооружения «Пакет» для надводных кораблей и подводных лодок не получила широкого распространения в отечественном военном флоте, необходим отход от применения и производства боеприпасов к ней в калибре 324 мм. В арсенале фрегата первого ранга должна появиться зенитная управляемая ракета большой дальности с возможностью применения из УВП 3С14 УКСК. Не останавливаясь на достижении успеха в импортозамещении производства ГЭУ кораблей, требуется продолжение НИОКР для выхода на уровень мировых стандартов качества и экономичности.

Планомерная работа над устранением озвученных недостатков проекта 22350, если не в каждом последующем корпусе, то хотя бы в очередной паре кораблей, которые ещё только закладываются, и вносимые изменения не потребуют переделки построенного и задержки по вводу в строй – позволит получить флоту не лишнюю единицу для увеличения численности, но лучшие корабли для выполнения боевых задач.

P. S.


В первой части статьи, при выполнении условия замены орудия главного калибра, образовался запас по весу в 18 тонн. Его можно было бы направить на совершенствование радиолокационного вооружения или расширение возможностей гидроакустики, на установку более совершенного ходового редуктора или увеличение запаса топлива на борту, на оснащение корабля более мощными ходовыми дизелями или установку дополнительной УВП для ЗРК. Автор предпочёл бы в дополнение к двум «Палашам» установить пару «Дуэтов» в районе схождения верхней палубы, борта и передней надстройки. Всё-таки экономия вышла за счёт артиллерии, а четыре шестиствольных блока скорострельных автоматов, разнесённых по вертикали и горизонтали, на защите борта от недобитых ПКР будут более надёжны.

АВТОР:Андрей Кононов