[ezup]

Илья Ефимович Репин «Дуэль», 1896. Государственная Третьяковская галерея

А там вдали грядой нестройной,
Но вечно гордой и спокойной,
Тянулись горы – и Казбек
Сверкал главой остроконечной.
И с грустью тайной и сердечной я думал: жалкий человек.
Чего он хочет… небо ясно,
Под небом много места всем,
Но беспрестанно и напрасно
Один враждует он – зачем?
(Валерик. М. Ю. Лермонтов)

История огнестрельного оружия. В прошлый раз мы рассмотрели, как дуэлировал А. С. Пушкин, и вот настал черёд другой звезды нашей поэзии – М. Ю. Лермонтова, который так же погиб на дуэли на пистолетах. Причём совсем молодым. Надо сказать, что, в отличие от Пушкина, дуэлянтом записным он не был и в свои 26 лет мог записать на свой счёт всего лишь три дуэли, ну и от четырёх товарищам удалось его всё-таки отговорить. Опять-таки в отличие от Пушкина, человека сугубо гражданского, Лермонтов был боевым, армейским офицером. И не просто офицером, а начальником отряда «охотников», названного «лермонтовским» явно не случайно. Дважды за время участия в боях на Кавказе его представляли к наградам. Первый раз – золотой сабле с орденом Святослава, заменённому затем на орден Владимира, но оба раза наградами был обойдён по воле императора.

Домик в Пятигорске, где последние два месяца жил М. Ю. Лермонтов. Фото автора

Поединок М. Ю. Лермонтова с Н. С. Мартыновым состоялся во вторник 15 июля 1841 г. вблизи Пятигорска, у самого подножия горы Машук. Там он и погиб, и, хотя при этом присутствовали секунданты, многое в этом трагическом событии как было неясным, так и остаётся по сей день. Прежде всего показания очевидцев – как самого Мартынова, так и присутствовавших там секундантов М. П. Глебова и А. И. Васильчикова, никак не могут быть точными и объективными, поскольку все они думали не столько об установлении правды, сколько о приуменьшении своей вины.

Сейчас вокруг него что-то вроде парка, хотя и небольшого. Фото автора

Причина ссоры: говорят Мартынов и секунданты


Так, на следствии майор Мартынов дал следующее объяснение причине дуэли:

«С самого приезда своего в Пятигорск Лермонтов не пропускал ни одного случая, где бы мог он сказать мне что-нибудь неприятное. Остроты, колкости, насмешки на мой счёт… На вечере в одном частном доме (имелся в виду дом Верзилиных), — за два дня до дуэли, — он вывел меня из терпения, привязываясь к каждому моему слову, — на каждом шагу показывая явное желание мне досадить. — Я решился положить этому конец.»

Секундант Глебов подтвердил:

«Поводом к этой дуэли были насмешки со стороны Лермонтова на счёт Мартынова, который, как говорил мне, предупреждал несколько раз Лермонтова…»

Секундантом Васильчиковым было показано:

«О причине дуэли знаю только, что в воскресенье 13-го июля поручик Лермонтов обидел майора Мартынова насмешливыми словами; при ком это было и кто слышал сию ссору, не знаю. Также неизвестно мне, чтобы между ними была какая-либо давнишняя ссора или вражда…»

А это интерьер комнаты опального поэта в том же домике под камышовой крышей. Фото автора


Простая бивачная жизнь, хотя и не без удобств. Фото автора

«Оставьте свои шутки при дамах!»


С благоприятным для Лермонтова мнением и называя конкретные имена, о том же говорили и иные, поскольку молодые офицеры, включая Мартынова и Лермонтова, частенько бывали в доме генеральши М. И. Верзилиной; и острые шутки, а нередко и злословие вместе с танцами и флиртом были характерной чертой всех этих сборищ. Причём и Лермонтов, и Мартынов вместе ухаживали за дочерью Верзилиной — Э. А. Клингенберг (в будущем Шан-Гирей), которая подробно описала роковую ссору:

«13-го июля собралось к нам несколько девиц и мужчин… Михаил Юрьевич дал слово не сердить меня больше, и мы, провальсировав, уселись мирно разговаривать. К нам присоединился Л. С. Пушкин, который также отличался злоязычием, и принялись они вдвоём острить свой язык… Ничего злого особенно не говорили, но смешного много; но вот увидели Мартынова, разговаривающего очень любезно с младшей сестрой моей Надеждой, стоя у рояля, на котором играл князь Трубецкой. Не выдержал Лермонтов и начал острить на его счёт, называя его «montagnard au grand poignard» («горцем с большим кинжалом», поскольку Мартынов был одет не в мундир, а в атласную черкеску, причём менял их едва ли не ежедневно, и все они у него были разных цветов, был у него и впечатляющих размеров горский кинжал). Надо же было так случиться, что, когда Трубецкой ударил последний аккорд, слово poignard раздалось по всей зале. Мартынов побледнел, закусил губы, глаза его сверкнули гневом; он подошёл к нам и голосом весьма сдержанным сказал Лермонтову: «сколько раз просил я вас оставить свои шутки при дамах», и так быстро отвернулся, и отошёл прочь, что не дал и опомниться Лермонтову… Танцы продолжались, и я думала, что тем кончилась вся ссора.»

Гостиная в доме Верзилиных. Вот в этом интерьере всё и случилось. Услышать в сей небольшой зале можно было всё с лёгкостью. Наполните силой фантазии эту комнату людьми и вы всё услышите и увидите. Фото автора

Вызов на поединок


Однако их ссора на этом не кончилась, а продолжалась по выходе из дома Верзилиной. Поскольку говорили они наедине, то понятно, что от признания того, кто был инициатором дуэли, должна была зависеть и мера наказания, и дальнейшая судьба Мартынова. Поэтому ответы свои он продумал очень хорошо и показал следующее:

«…я сказал ему, что я прежде просил его прекратить эти несносные для меня шутки, — но что теперь, предупреждаю, что если он ещё раз вздумает выбрать меня предметом для своей остроты, — то я заставлю его перестать. — Он не давал мне кончить и повторял несколько раз сряду: что ему тон моей проповеди не нравится: что я не могу запретить ему говорить про меня то, что он хочет, — и в довершение сказал мне: «Вместо пустых угроз, ты гораздо бы лучше сделал, если бы действовал. Ты знаешь, что я от дуэлей никогда не отказываюсь, — следовательно, ты никого этим не испугаешь»… Я сказал ему, что в таком случае пришлю к нему своего секунданта.»

Ещё один интерьер того века: гостиная в дома А. А. Алябьева – автора знаменитого «Соловья». Так жили примерно все люди соответствующего сословия. Фото автора

Сказанное Мартыновым фактически означало вызов именно Лермонтовым, тогда как он делал «шаг к примирению». Но Лермонтов мириться не пожелал. Вот так дело было представлено Мартыновым, и секунданты это подтвердили.

Люди во все времена любили окружать себя красивыми вещами и жить в комфорте. Обратите внимание на подсвечник с зеркалом-отражателем и возможностью регулировки положения свечи. Фото автора

Не два, а четыре!


Но есть и другая точка зрения, что ответ Лермонтова был более миролюбивым. Тогда как показания, данные Мартыновым, Глебовым и Васильчиковым, были тенденциозны. Причём, хотя в официальных документах присутствуют имена двух только лишь секундантов — Глебова и Васильчикова, на самом деле их было четверо: А. А. Столыпин (Монго) и С. В. Трубецкой. О них было решено не сообщать, поскольку на Кавказе они были на положении ссыльных, и было известно о нерасположении к ним Николая I. Решение участников дуэли было благородным, но зато пришлось фантазировать в показаниях. Глебову – назваться секундантом Мартынова, а Васильчикову —Лермонтова. Но в письме к Д. А. Столыпину от 1841 г. Глебов описал кто кому был секундантом иначе. Есть и такое предположение, что и Столыпин, и Трубецкой просто опоздали на дуэль из-за дождя, так что стрелялись противники именно при двух секундантах «по договорённости обеих сторон». В любом случае путаницы кто был за кого и кого там не было – хватило с избытком.

Походная раскладная кровать поэта и стол, за которым он писал. Фото автора

Дуэль


Дуэль, согласно показаниям секундантов, имела место 15 июля около 7 часов вечера. А её местом выбрана небольшая поляна у дороги из Пятигорска в Николаевскую колонию по северо-западному склону горы Машук, на расстоянии четырёх вёрст от города, который тогда был много дальше от этого места, чем сейчас. На указанном месте Следственная комиссия заметила истоптанную траву, следы колёс, а «на месте, где Лермонтов упал и лежал мёртвый, приметна кровь, из него истёкшая». Ну а о то, как происходила дуэль, Мартыновым было показано:

«Был отмерен барьер в 15 шагов и от него в каждую сторону ещё по десяти. — Мы стали на крайних точках. — По условию дуэли каждый из нас имел право стрелять когда ему вздумается, — стоя на месте или подходя к барьеру…»

Однако черновик показаний Мартынова содержит другие сведения:

«Условия дуэли были: 1-е. Каждый имеет право стрелять, когда ему угодно… 2-е. Осечки должны были считаться за выстрелы. 3-е. После первого промаха… противник имел право вызвать выстрелившего на барьер. 4-е. Более трёх выстрелов с каждой стороны не было допущено…»

Глебов, прочитав это, послал Мартынову записку следующего содержания:

«Я должен же сказать, что уговаривал тебя на условия более лёгкие… Теперь покамест не упоминай о условии 3 выстрелов; если же позже будет о том именно запрос, тогда делать нечего: надо будет сказать всю правду.»

«Запроса», однако, не последовало, поэтому Мартынов «всей правды» и не показал. И таким образом совершенно смертельные условия дуэли (право стрелять три раза) от следствия были скрыты. Не известно точно даже расстояние между дуэлянтами. Говорят о 15 шагах. Но Васильчиков позже заявлял о 10. Вроде бы эти условия предложил Р. Дорохов для того, чтобы заставить обоих участников дуэли от неё отказаться. На месте поединка не было врача, не было экипажа – и о чём это говорит? О том, что люди ни о чём об этом не могли подумать? Или они не верили в то, что поединок состоится? Такое тоже вполне могло быть!

Схема дуэли. Рис. А. Шепса

Кто выстрелил первым?


Из показаний Мартынова:

«…Я первый пришёл на барьер; ждал несколько времени выстрела Лермонтова, потом спустил курок…»

Свидетельство Васильчикова:

«…расставив противников, мы, секунданты, зарядили пистолеты (принадлежали А. А. Столыпину), и по данному знаку господа дуэлисты начали сходиться: дойдя до барьера, оба стали; майор Мартынов выстрелил. Поручик Лермонтов упал уже без чувств и не успел дать своего выстрела; из его заряженного пистолета выстрелил я гораздо позже на воздух.»

Глебов:

«Дуэлисты стрелялись… на расстоянии 15 шагов и сходились на барьер по данному мною знаку… После первого выстрела, сделанного Мартыновым, Лермонтов упал, будучи ранен в правый бок навылет, почему и не мог сделать своего выстрела.»

Впрочем, среди пятигорского общества тут же распространился слух, что на самом деле Лермонтов выстрелил в воздух, а вот Мартынов этим воспользовался. Об этом есть многие записи в дневниках и письмах из Пятигорска, но все они сделаны со слов вторых лиц, то есть не участниками дуэли.

Кремневый офицерский пистолет тульского производства из домика-музея М. Ю. Лермонтова в Пятигорске. Фото автора

Так, офицер Траскин, первым допрашивавший и Глебова, и Васильчикова, написал генералу Граббе 17 июля, что Лермонтов говорил, что не будет стрелять, а станет ожидать выстрела Мартынова. Судя по акту медицинского освидетельствования тела убитого, Лермонтов стоял к Мартынову правым боком, как и положено, но его правая рука была вытянута вверх. То есть он вполне мог выстрелить в воздух и оставаться ещё в этом положении, когда последовал выстрел Мартынова.

Кремневая кавказская винтовка в домике Лермонтова. Фото автора

И – да, потом уже выяснилось, что секунданты от следствия скрыли тот факт, что Мартынов выстрелил в Лермонтова, возможно, в тот самый момент, когда тот либо поднял руку с пистолетом выше уровня, требуемого для прицела, либо даже выстрелил в воздух.

Если не Лепаж, то кто?


Известно, что на дуэли использовались пистолеты Иоганна Андре Кухенройтера – немецкого оружейника, выпускавшего как очень качественные охотничьи ружья, так и дуэльные пистолеты, причём очень качественные.

Известны как гладкоствольные пистолеты со стволом 50-го калибра, так и нарезные. Стволы обычно были круглые, но с плоской прицельной плоскостью, проходящей почти по всей длине ствола. Казённую часть ствола, прицельную планку и дульную часть могли инкрустировать серебряные арабески.

Этот пистолет изготовлен старшим Иоганном Андреасом Кухенройтером из Регенсберга и, вероятно, датируется 1753 годом. Однако и пистолеты, из которых стрелялись Лермонтов с Мартыновым, мало чем от него отличались. Ведь известно, что у них были именно кремневые замки, но стволы нарезные. Фото предоставлены Alain Daubresse


Имя производителя также инкрустировалось, но уже золотом: «IAK». Ложа из орехового дерева по всей длине оканчивается кончиком рогового цевья, весь латунный прибор был без гравировки, но с рельефной резьбой. Фото предоставлены Alain Daubresse


В коллекции Метрополитен-музея в Нью-Йорке тоже есть пистолеты этого мастера. Материалы: сталь, дерево, бронза, золото, серебро, рог. Размеры: общая длина 42,6 см, длина ствола 28,6 см, калибр 14,2 мм, вес 822 г. Оружие во всех отношениях, прямо скажем, убийственное!

Что было после дуэли?


Лермонтов, получив пулю, умер практически сразу же, в сознание не приходя. Васильчиков сразу поскакал в город, чтобы привести врача, а все прочие секунданты оставались подле трупа. Тут возвратился Васильчиков, но… один. Шла сильная гроза, и никто из врачей ехать на гору не пожелал. После этого Глебов и Столыпин поехали в Пятигорск, наняли там телегу и отправили с ней и кучером Лермонтова Иваном Вертюковым и «человеком Мартынова» Ильей Козловым, привести тело убиенного к нему на квартиру, что и было сделано около 11 часов вечера.

Памятник на месте дуэли. Фото автора

Похоронили его на родной земле, в церкви, что стояла и стоит неподалёку от имения. Некоторые из офицеров, из тех, с кем он тогда дружил, служил и воевал, дослужились до высоких чинов и даже получили генеральские погоны. А Лермонтов ушёл в вечность, и как поэт, и как военный, хотя в последнем этом качестве так навсегда и остался всего лишь поручиком Тенгинского пехотного полка...

«Мир и покой, но:
Что же мне так больно и так трудно?
Жду ль чего? Жалею ли о чем?
Уж не жду от жизни ничего я...
И не жаль мне прошлого ничуть.»

Генерал А. П. Ермолов, узнав о гибели Лермонтова, сказал:

«Можно позволить убить всякого другого человека, будь он вельможа или знатный: таких завтра будет много, а этих людей не скоро дождёшься!»

Что до Мартынова, то как военный он ходатайствовал о том, чтобы дело его было передано военному суду, а не гражданскому. И был судим пятигорским военным судом, который приговорил его к лишению чинов и всех прав состояния. Однако главнокомандующий на Кавказе, затем военный министр и, наконец, сам государь император Николай I смягчили наказание. В частности, 3-го января 1842 года царём было указано:

«Майора Мартынова выдержать в крепости три месяца, а затем предать его церковному покаянию.»

Доска на памятнике. Фото автора

Генерал Вельяминов, бывший по молодости в камер-пажах у Николая I, позднее вспоминал, что, получив сообщение о смерти Лермонтова, император сказал:

«Сегодня я получил грустное известие: поэт наш Лермонтов, подаривший России такие великие надежды, убит на поединке. Россия в нём многое потеряла.»

Автор:

Вячеслав Шпаковский