[ezup]

В свое время бывший начальник советской внешней разведки генерал-лейтенант Леонид Шебаршин прозорливо заметил: «Если государственное учреждение не поражено коррупцией, значит, оно никому не нужно». Это высказывание человека, понимавшего, о какой проблеме он говорит, вполне наглядно характеризует деятельность органов государственной власти в России, причем практически на всех этапах ее существования. И в Российской империи, и в современной России, и в Советском Союзе коррупция не просто имела место, а была очень высокой. Конечно, не такой, как в некоторых африканских или азиатских государствах, но о взяточничестве чиновников слагают песни, легенды и поговорки до сих пор.

Когда государство российское только приобретало централизованные черты, коррупция была вполне легальным механизмом управления страной, интегрированным в государственную систему. До определенного времени в русских княжествах представители власти не получали жалование, но пользовались правом «кормления» с определенного участка княжества. Это означало, что жители конкретной территории несли воеводам и прочим чиновникам продукты питания, одежду, меха, разнообразные предметы. Таким образом, «кормились» государевы люди за счет простого населения. Поскольку же они решали самые разнообразные вопросы, в буквальном смысле верша судьбы людей и их имущества, простор для взяточничества открывался просто колоссальный.

В XV веке власти Московского княжества задумались о создании более эффективной системы обеспечения своих наместников, в связи с чем «кормление» было заменено сбором денег – «кормленым окупом». Лишь в 1555 году, в процессе земской реформы, «кормления» были отменены. Примерно в это же время государевы люди стали получать определенное жалованье, однако коррупцию это не искоренило. Более того, поскольку государственная служба со временем становилась все более престижной и доходной, возникло такое явление как торговля должностями.

Понятно, что государевы люди не довольствовались и размерами жалования, которое никогда не было особенно великим – государство не спешило расходовать слишком большие средства на содержание чиновников. Поэтому институт «кормлений» фактически сохранялся, хотя и не в официальной форме. Чиновникам несли деньги или подарки в натуральном виде за совершение определенных действий или просто за факт их нахождения на должности, чтобы иметь хорошие отношения с властью на будущее и рассчитывать на ее поддержку в критических ситуациях.

Центральная власть смотрела на подобное поведение чиновников сквозь пальцы. Для решения вопроса чиновнику отдавали «почести», а когда вопрос разрешался, то преподносили «поминки». Третий вид взятки – «посул», который преподносили судье за решение дела в свою пользу, был все же со временем запрещен – власть понимала его опасность для самих основ существования государства. Запрет «посула» в судебнике Ивана III стал первым нормативно-правовым актом борьбы с коррупцией в государстве российском. За получение и дачу «посула» назначались телесные наказания.

Борьба с коррупцией в допетровской России практически не велась. Но были и исключения. Так, во время правления царя Алексея Михайловича, Земский приказ возглавил судья Леонтий Плещеев. Свою печальную известность он получил откровенно криминальными способами ведения судебных дел. Доверенные люди Плещеева разузнавали, насколько богаты те или иные москвичи, а затем на состоятельных людей писали доносы, обвиняя их в совершении уголовных преступлений – убийства или кражи. Судья Плещеев, чтобы не начинать судебный процесс, который мог привести к самому суровому приговору, договаривался с обвиняемыми и прекращал разбирательство за внушительные денежные суммы. Так Плещеев богател день ото дня и год от года.

Все изменилось 2 июня 1648 года. И виной тому были нововведения, предпринятые по инициативе Плещеева и его шурина Петра Траханиотова. Они заключались во введении нового сбора с соли, меда и вина. Отчаявшиеся люди остановили царя Алексея Михайловича, следовавшего со своей свитой во дворец из Троице-Сергиевой лавры. Люди просили государя снять Плещеева с должности и назначить нового судью. Царь обещал разобраться в вопросе, однако следовавшие в царской свите друзья судьи Плещеева стали оскорблять жалобщиков. В ответ толпа набросилась на них и ринулась ко дворцу. В этой критической ситуации царь решил казнить Плещеева, чтобы избежать бунта. Судью схватили и повели на казнь, но толпа буквально вырвала его у конвоиров. Плещеева забили камнями до смерти, а мертвое тело протащили по московским улицам.

Расправились и над думным дьяком Назарием Чистым, а на следующий день озверевшая толпа растерзала руководителя Пушкарского приказа Петра Траханиотова, который также был известен своими злоупотреблениями и издевательством над простым народом. Царь Алексей Михайлович после крестного хода обратился к жителям русской столицы:

Очень я жалел, узнавши о бесчинствах Плещеева и Траханиотова, сделанных моим именем, но против моей воли; на их места теперь определены люди честные и приятные народу, которые будут чинить расправу без посулов и всем одинаково, за чем я сам буду строго смотреть.

Однако, разумеется, единичные случаи расправ над такими маститыми коррупционерами не могли победить систему, складывавшуюся на Руси веками. Чиновники государства российского продолжали брать взятки, а «честной народ» - их платить, причем многие находили в такой системе очень много плюсов. Это и понятно, ведь коррупция позволяла быстро богатеть интегрированным в нее людям, нарушать закон, не боясь последствий, избегать ответственности за совершенные преступления.

В таком, почти незыблемом, состоянии система коррупции существовала в российском государстве до Петра I. Великий царь – реформатор, решив полностью модернизировать Россию, собирался раз и навсегда покончить и с коррупцией – ведь в Европе, на которую он ориентировался, взяточничество, конечно, существовало, но далеко не в таких масштабах, а главное – было наказуемым. Однако рост государственного аппарата и количества чиновничьих должностей при Петре I лишь способствовал и дальнейшему развитию коррупции. Несмотря на то, что при Петре появилась фискальная служба. Фискалам в силу их рода деятельности предстояло бороться с коррупцией, однако в действительности они сами быстро превратились в одну из самых коррумпированных структур Российской империи.

Поскольку половина штрафа с виновного в каких-либо правонарушениях лица шла в казну, а вторую половину получал фискал, среди них распространились оговоры невинных лиц. Так как фискалы не подчинялись местным властям, а подчинялись лишь своему обер-фискалу, они оказались практически автономными и действовали в собственных интересах. В большинстве случаев эти интересы были корыстными и фискалы заботились не столько о процветании государства, сколько о пополнении собственных карманов.

Известным взяточником был, несмотря на его ратные и государственные заслуги, и ближайший сподвижник Петра I Александр Меншиков. Человек самого простого происхождения, он до конца дней своих так и не избавился от комплекса бедняка и всячески стремился разжиться еще большими богатствами, хотя и так стал одним из самых состоятельных людей государства российского. Так, Меншиков при строительстве Петербурга и Кронштадта присвоил просто колоссальные суммы, которые казначейство выделяло якобы на проведение строительных работ.

Удар по позициям главного коррупционера тех лет был нанесен лишь Петром II. Меншикова сослали в Раненбург и лишили несметных богатств, которыми он сумел разжиться при Петре I. Оказалось, что фаворит покойного императора владел более чем ста деревнями, 90 тысячами крепостных крестьян, несколькими миллионами рублей наличными, 105 пудами золота. Кроме того, деньги Меншикова лежали и в зарубежных банках – в Гамбурге и Амстердаме, то есть, вывозить капиталы из страны коррумпированные чиновники научились уже тогда.

Второй фигурой, подобной Меншикову, был фаворит императрицы Анны Иоанновны Эрнст Бирон. Курляндский дворянин, волею судьбы получивший колоссальную власть в Российской империи, Бирон очень быстро разбогател и причиной тому стали постоянные подношения от чиновников и купцов, просивших фаворита повлиять на императрицу и добиться разрешения того или иного вопроса.

Взятки Бирон брал и на международном уровне – например, при Анне Иоанновне англичане смогли вести транзитную беспошлинную торговлю через Россию. И добился этого Бирон, разумеется, не бесплатно.

Особенно пышным цветом коррупция расцвела при Екатерине II. Императрица, как мы знаем, благоволила своим многочисленным фаворитам и позволяла им очень многое, а уж на взятки и подавно закрывала глаза. Справедливости ради, стоит отметить, что в то время взятки брали практически все, включая и государственных деятелей, оставивших о себе вполне добрую память и внесших огромный вклад в развитие и укрепление российской государственности. Например, Осипа Дерибаса обвиняли в том, что он крадет в год до полумиллиона рублей. Обвиняли во взяточничестве и Григория Потемкина, не говоря уже о Платоне Зубове.

Вред российской казне наносился и путем содержания за ее счет многочисленных совершенно бесполезных для страны людей, вроде всевозможных родственников или любовниц государственных сановников. Так, только племянница Григория Потемкина обходилась в 100 тысяч рублей ежегодно. После Великой Французской революции Россия приютила большое количество французских аристократов – роялистов. Некоторые из них, конечно, пошли на военную службу, но большинство осело при дворе, не выполняя никаких реальных государственных функций, но также получив содержание за государственный счет.

Какие-то попытки бороться с коррупцией стали предприниматься российской властью лишь при Николае I. Однако и он относился к мелкому взяточничеству чиновников снисходительно, особенно если это взяточничество не вредило государственным интересам. Хотя знаменитое Третье отделение уже начало собирать информацию о взяточниках среди губернаторов и других высших чиновников, Николай I с ней лишь знакомился, но оставлял без последствий, если взяточничество не было слишком крупным.

Тем не менее, именно при Николае I началось сокращение масштабов крупной коррупции, хотя мелкое взяточничество оставалось повсеместным явлением. В это же время в Свод Законов (1832, 1842, 1857) были включены статьи о борьбе с лихоимством. За лихоимство чиновника могли покарать даже отдачей в арестантские отделения, тогда как за мелкое взяточничество, называемое мздоимством, как правило, следовал лишь денежный штраф.

Во второй половине – конце XIX века государство ужесточает контроль за поведением чиновников, но в это же время коррупция приобретает и все более организованные черты. На рубеже веков происходило сращивание интересов чиновников и предпринимателей. Наиболее отвратительные формы казнокрадство и взяточничество приняло в начале ХХ века. Так, во время Русско-японской войны вскрылись подробности многочисленных хищений, приводивших, в том числе, и к гибели русских солдат. Государство стало жестче карать за коррупцию, Во время Первой мировой войны наказания за взяточничество, совершенное против интересов армии и флота, еще более ужесточились.

Интересно, что куда более жесткие меры против коррупции стала предпринимать советская власть. Уже 8 мая 1918 года был принят декрет «О взяточничестве», в соответствии с которым за совершение данного преступления предусматривалась уголовная ответственность в виде лишения свободы на срок не менее пяти лет. Но, тем не менее, и в Советском Союзе коррупция не только не была побеждена, но приняла новые формы, сращиваясь со сформировавшимся теневым бизнесом.

Наиболее благоприятным периодом для развития коррупции стали 1960-е – 1980-е годы, когда окончательно укрепилась «теневая экономика», а партийная и государственная бюрократия стала постепенно «перерождаться», ориентируясь уже на собственные корыстные интересы. Широко известно о колоссальных масштабах коррупции, охватившей южные регионы РСФСР и республики Закавказья и Средней Азии. И, все же, о таком уровне и масштабах развития коррупции, как в постсоветской России, тогда не могло быть и речи.

В современной России коррупция является настолько серьезной проблемой, что многие ученые и политики, правоохранители и общественные деятели не просто разуверились в возможности ее победить, но и вполне открыто говорят о том, что коррупция была, есть и будет, а некоторые деятели даже ищут для нее оправдания, едва ли не в число «скреп» записывают.

Автор:Илья Полонский
Использованы фотографии:https://legal.report.