[ezup]

Итак, в предыдущей статье мы пришли к достаточно очевидному выводу – к сожалению, линейные крейсера типа «Измаил» выглядели хорошо разве что на фоне одновременно заложенных с ними линейных крейсеров Англии и Германии («Тайгер» и «Лютцов»). В то же время сами моряки видели «Измаилы» как разновидность линкоров, не зря же 5 марта 1912 г специалисты Морского генерального штаба (МГШ) в представленной Государственной Думе записке «По вопросу о программе усиленного судостроения 1912-1916 гг.» указывали: «Эти крейсера являются только разновидностью линейных кораблей, не уступая последним по силе артиллерийского вооружения, бронированияи превосходя их скоростью хода и районом действия».

Однако же откровенно слабое бронирование «Измаилов» значительно уступало таковому у современных ему линкоров (например – английских «Куин Элизабет», заложенных даже раньше отечественных линейных крейсеров) за исключением, пожалуй, только горизонтальной защиты. Если бы отечественное 356-мм/52 орудие достигло паспортных ТТХ, то 12*356-мм орудий можно было считать эквивалентом 8*381-мм, но с учетом того, что реальная начальная скорость отечественного 747,8 кг снаряда оказалась почти на 100 м/сек ниже планируемой, по вооружению «Измаилы» существенно уступали любому линкору, имевшему на вооружении 380-мм орудия. Таким образом, единственным достоинством этих российских кораблей являлась относительно высокая скорость, но она не могла, конечно, компенсировать отставание по прочим параметрам – хороших быстроходных линкоров из «Измаилов» не получилось. Поэтому неудивительно, что в процессе их строительства возник ряд проектов их усовершенствования.

Рассмотрим их более подробно.

Первый масштабный проект кардинального усиления защиты был составлен по инициативе вице-адмирала М.В. Бубнова, который, не испросив разрешения непосредственного начальства, санкционировал разработку указанного проекта Балтийским заводом в 1913 г., после стрельб по «опытному судну «Чесма»». Надо сказать, что с одной стороны, данный проект в литературе описан достаточно детально, но с другой… очень неясно.

Дело в том, что основными «фишками» этого проекта обычно указывают увеличение толщины броневого пояса с 241,3 мм (по факту было 237,5 мм) до 300 или даже 305 мм, а бронирование башен – с 305 мм (лоб) и 254 мм (боковые плиты) до 406 мм и там, и там, при этом крыша должна была состоять из 254 мм бронеплит вместо 200 мм. Однако в других документах фигурируют уже совершенно иные толщины – пояс 273 мм, при том что бронирование вращающейся части башен сохранено неизменным. Как же так?

Вероятнее всего, дело в следующем. Первоначально конструкторы Балтийского завода ориентировались именно на 300 или 305 мм бронепояс и усиленную броню башен. Но когда выяснилось, что отечественная промышленность не может производить бронеплит требуемого размера толще 273 мм и что усиление брони башен приведет к необходимости переработки их конструкции, так как механизмы не были рассчитаны на приведение в движение подобной тяжести, инженеры немножко «сдали назад», и вот что у них получилось.

Главный броневой пояс предлагалось увеличить с 241,3 мм до 273 мм, при этом 50,8 бронепереборка между средней и нижней палубами сохранялась. Оставались также и скосы нижней палубы, но их толщина уменьшалась с 76,2 мм до 50,8 мм. Вне пределов цитадели толщина главного бронепояса увеличивалась с 127-100 мм (по факту броня имела от 112,5 до 125 мм) до 203 мм. Таким образом, в целом можно говорить об усилении вертикальной защиты на уровне главного бронепояса.

А вот верхний броневой пояс был ослаблен. В первоначальном варианте на протяжении цитадели (и даже немного за ее пределами) его толщина должна была составлять 102 мм, при этом за ним вдоль башен главного калибра располагалась еще дополнительная 25,4 мм бронепереборка от средней до верхней палубы. Далее в нос и корму верхний пояс имел толщину 76,2 мм. В проекте Балтийского завода верхний пояс имел толщину 76,2 мм на всем протяжении, при этом 25,4 мм бронепереборка за ним убиралась. Кроме ослабления верхнего бронепояса, конструкторы Балийского завода убрали 25,4 мм бронепереборки между казематами, тем самым вернув «Измалы» во времена первого броненосного «Рюрика».

Защита вращающейся части башен оставалась на прежнем уровне – лоб/бок/крыша 305/254/203 мм. Но зато усиливался барбет – с 254 мм (верхнее кольцо) и 127 мм (нижнее) до 273 мм и 216 мм соответственно.

Увы, вертикальное бронирование корпуса выше главной палубы отменялось, от слова «совсем» (барбет башни, конечно, сохранялся).

При этом совершенно неясно, как был решен вопрос с казематами 130-мм противоминных орудий, размещенных в полубаке – судя по всему, их предлагалось оставить совершенно без защиты. Также отменялось бронирование оснований дымовых труб. Толщина боевой рубки тоже уменьшалась – ее стенки над палубой оставались 406 мм, но ниже главной палубы их защита уменьшалась с 305 мм до 203 мм, крыша боевой рубки – с 254 мм до 203 мм.

Однако самые неприятные изменения ждали горизонтальную броневую защиту. Верхняя палуба, которая должна была получить 38,1 мм броню (а над казематами – даже 50,8 мм, впрочем, в окончательном проекте вся верхняя палуба была бронирована 37,5 мм), по проекту Балтийского завода утоньшалась до 25,4 мм. Средняя палуба, имевшая в проекте 57 мм между 50,8 вертикальными бронепереборками (в окончательном варианте – 60 мм) и 19 мм ближе к бортам (над скосами), получала 50,8 мм по всей ширине. Горизонтальная часть нижней палубы бронирования не несла, а скосы, как мы уже говорили ранее, были уменьшены с 76,2 мм до 50,8 мм. При этом, по окончательному проекту, «Измаил» должен был получить две бронепалубы вне пределов цитадели ниже ватерлинии: известно, что в самом первом варианте проекта Балтийского завода от них отказались (как минимум – частично), и вернули ли впоследствии – увы, неясно.

Надо сказать, что подобное перебронирование оставляло, как минимум, очень двойственное впечатление. С одной стороны, увеличение толщин главного бронепояса и барбетов можно было бы только приветствовать. Но с другой…

Строго говоря, ни 238,5 мм, ни 241,3 мм, ни 273 мм броня не являлись надежной защитой против качественных бронебойных 343-381 мм снарядов. Подобные снаряды достаточно уверенно пробивал любой из этих бронелистов на дистанции 70-75 кбт, при небольших отклонениях от нормали. В то же время 50,8 мм бронепереборка и скосы не представляли собой серьезной защиты против бронебойного снаряда, прошедшего сквозь главный бронепояс – даже если бы он взорвался сразу после прохождения 273 мм бронеплиты, они не смогли бы удержать его осколков, что показали артиллерийские опыты 1920 г. Но обычно взрыватели бронебойных снарядов устанавливались на такое замедление, которое позволяло бы им детонировать не сразу за пробитой броней, а на некотором удалении – это было сделано с тем, чтобы такой снаряд мог пройти глубоко внутрь корабля, добравшись до машинных, котельных отделений, а то и артпогребов.

Таким образом, следовало ожидать, что бронебойный снаряд, пробивший 273 мм пояс «Измаила», не взорвался бы сразу, а продолжил свой полет, ударившись о бронепереборку или скос – но в этом случае, даже если бы он тут же детонировал, 50,8 мм брони его удержать не могли даже в принципе. Даже 75 мм броня могла выдержать взрыв такого снаряда в 1-1,5 м от себя, но ни в каком случае не на бронеплите.

И вот получается интересно. С одной стороны, конечно, бронеплита толщиной 273 мм заметно превзойдет 238,5 мм в способности не пропустить вражеский бронебойный снаряд внутрь корабля в целом виде. Но… если мы воспользуемся расчетами Е.А. Беркалова, то придем к весьма интересным выводам.

Согласно его представлениям, 356-мм снаряд на дистанции 70 кбт пробивает 273-мм броню, проходя за нее в целом виде при угле отклонения от нормали до 33 град. (то есть угол между траекторией снаряда и плитой составит 57 град и более). Если же такой снаряд попадет в бронеплиту под углом к нормали от 34 до, примерно, 45 град., то он броню пробьет, но – взорвавшись в процессе ее преодоления. Однако в этом случае осколки брони и снаряда вполне могут поразить 50,8 мм броню скосов за пробитой бронеплитой (с высокой вероятностью – при угле 33 и с околонулевой – при 45).

В то же время 356-мм снаряд в целом виде преодолеет 238,5 мм бронеплиту при угле отклонения от нормали 38-39 град., и взорвется в процессе ее преодоления при угле от 40 до, приблизительно, 49 град. Но при этом ни осколки снаряда, взорвавшегося в бронелисте, ни в каком случае не пробьют 75 мм скоса.

Получается интересно – конечно, бронестойкость 273-мм плиты лучше, но при этом старая схема защиты (238,5 мм борт + 75 мм скос) обеспечивает защиту от снаряда и его осколков при его отклонении от нормали на 40 град и более (то есть под углом к плите 50 град). А 273 мм бронепояс плюс 50,8 мм скос теоретически могут быть пробиты при угле отклонения снаряда от нормали в 45 град (под углом к плите 45 град.). – то есть, получается, что с учетом воздействия осколков защита 238,5 мм + 75 мм скос фактически даже лучше, чем предлагаемые балтийским заводом 273 мм плюс 50,8 мм!

Конечно, это не более чем теоретические расчеты. И, конечно, 273 мм пояс куда предпочтительнее против снарядов менее 343 мм, а также полубронебойных снарядов более крупного калибра – здесь шансов вообще не пропустить внутрь энергию взрыва куда больше, чем у бронеплит толщиной 238,5 мм. Но в целом приходится констатировать, что какого-то глобального превосходства над старой схемой по части главного бронепояса на уровне скосов проект Балтийского завода не давал. Выше, на уровне 50,8 мм бронепереборки улучшение получалось более заметным – там, где заброневое пространство защищала 238,5 мм броня плюс вертикальная переборка указанной толщины, теперь защита составляла 273 + 50,8 мм. Не слишком большое преимущество, но все-таки надо помнить, что за ними барбеты башен главного калибра вообще не имели брони - тут уж ни один дополнительный миллиметр не будет лишним.

Усиление бронирования оконечностей – крайне спорное новшество. Собственно, ни предполагавшаяся к установке 102-127 мм броня, ни предлагаемая 203 мм от бронебойных снарядов не защищали почти совершенно, правда, от полубронебойных и фугасных защита 203 мм конечно была лучше, но стоило ли подобное усиление массы затраченной на него брони? Защита барбетов также получила усиление, но не настолько большое, как могло бы казаться. Безусловно, верхнее кольцо, «доросшее» с 254 (фактически даже с 247,5 мм) до 273 мм толщины, стало прочнее. Но вот о нижнем так однозначно этого уже сказать нельзя.

Нет, безусловно, 216 мм заметно толще 122,5-147,5 мм по окончательному проекту, но нужно понимать, что в дополнение к последним прилагалась также 102 мм броня верхнего пояса и 25,4 мм бронеперегородка, таким образом совокупная толщина достигала 249,9-274,9 мм, в то время как согласно Балтийскому проекту общая толщина барбетов и бронепояса составляла 216+76,2 = 292,2 мм. Впрочем, нужно отметить, что разнесенное бронирование «держит удар» хуже, чем монолитное, и в этом отношении 216 мм барбет все же был предпочтительнее. Но, опять же, это не было кардинальным улучшением – строго говоря, все это пробивалось бы качественными 343-381 мм снарядами достаточно хорошо.

А вот заплатить за эти улучшения пришлось кардинальным ослаблением горизонтальной защиты. Дело в том, что таковая у «Измаилов» была весьма хороша, особенно от снарядов калибром 305-мм и ниже – верхняя палуба толщиной 37,5 мм практически гарантировала их детонацию при попадании, и далее они уже поражали заброневое пространство в виде осколков. И тут 60 мм средней палубы (либо у бортов 19 мм средней и 75 мм скосов) было, пожалуй, достаточно для удержания осколков разорвавшихся снарядов. И даже в том случае, если вражеский снаряд поражал не верхнюю палубу, а борт линейного крейсера, 102-мм пояс и 25,4 мм перегородка давали хоть какую-то надежду на то, что фугасный снаряд детонирует, а бронебойный – нормализуется (то есть уменьшит угол падения) что давало некие шансы на рикошет или на разрыв снаряда над палубой.

А у проекта Балтийского завода верхняя палуба составляла всего 25,4 мм, чего для детонации снарядов при ее прохождении было недостаточно. Таким образом, вражеский снаряд, угодив в верхнюю палубу, проламывал ее почти наверняка, и далее всего 50,8 мм брони отделяли его от машинных, котельных отделений и подачных труб башен главного калибра. То есть подобное бронирование не гарантировало защиты даже от 305-мм снарядов. В случае попадания в верхний пояс тоже получалось плохо – место 102+25 мм вертикальной защиты и 60 мм горизонтальной, вражеские снаряды встречали только 76,2 мм вертикальной и 50,8 мм горизонтальной защиты.

В силу вышесказанного, можно смело утверждать, что проект Балтийского завода представлял собой классический «Тришкин кафтан», когда для усиления (причем – не тотального) отдельных элементов защиты кардинально ослаблялись другие. Общая же защищенность крейсера практически не повышалась, зато его нормальное водоизмещение увеличивалось с первоначальных 32 500 т до 35 417 т, скорость при этом падала с 26,5 до 26 уз., а сроки готовности сдвигались с 1916 на 1918 г. Очевидно, что подобное переоборудование линейных крейсеров не имело никакого смысла, а потому неудивительно, что проекту так и не дали ход и «Измаилы» строили с минимальными изменениями от первоначального проекта.

Мы не будем подробно останавливаться на перипетиях строительства этих кораблей.

Отметим лишь, что с одной стороны, опыт строительства дредноутов типа «Севастополь» оказал весьма благотворное влияние как на отечественное кораблестроение, так и на понимание необходимости своевременного финансирования военных заказов. В целом, до начала Первой мировой войны сроки строительства более-менее соблюдались, и некоторое наметившееся отставание, в общем, не было критичным. Но два фактора очень сильно сказались на сроках готовности линейных крейсеров – во-первых, это неспособность Российской империи строить столь крупные корабли полностью самостоятельно, в результате чего ряд важнейших комплектующих (таких, как металлические шары для погонов вращающихся частей башен) приходилось заказывать за границей. Вторым фактором стало начало Первой мировой войны – детали, которые были заказаны Германии и Австро-Венгрии (интересно, кто догадался-то их там заказывать?), естественно, никто уже поставлять в Россию не собирался, но и то, что было заказано союзникам по Антанте, увы, тоже «не спешило» поступать на склады. Да и в самой России на предприятиях произошли множественные изменения, поскольку никто не предполагал, что война будет тянуться много лет, а когда это выяснилось – предприятия были завалены заказами фронта, многие рабочие были мобилизованы, кроме того, естественно возникали первоочередные задачи по ремонту и поддержанию боеспособности действующего флота. Все это сильно замедлило строительство линейных крейсеров типа «Измаил» и уже 4 июля 1915 г. три линейных крейсера из четырех перевели во вторую очередь (то есть заведомо отказались от их достройки до окончания войны). Фактически же строительство башенных 356-мм установок было настолько сильно «торпедировано» отсутствием комплектующих, что даже для головного «Измаила» их с большим трудом удалось бы собрать разве что в 1918 г., да и то далеко не факт.

Сборка трехорудийной 356-мм башни для линейного крейсера "Измаил", фотография сделана 11 сентября 1917 г.

В принципе, собравшись с силами, Российская империя, возможно, и смогла бы передать флоту «Измаил» в начале 1918 гг., но этому воспрепятствовали иные военные заказы – в том числе строительство подводных лодок серии АГ и создание двухорудийных 356-мм башен для крепости Петра Великого. Последними флот был бы готов пожертвовать в пользу достройки «Измаила», но при условии, что последний обязательно войдет в строй хотя бы весной 1918 г. – увы, на момент принятия решения (май 1916 г) даже такие сроки не гарантировались. В итоге флот предпочел «синицу в руках» - предполагалось, что береговая батарея башенных 356-мм орудий может быть готова в 1917 г. Это решение, возможно, окончательно уничтожило возможность достройки линейного крейсера «Измаил» в военные годы, или, хотя бы, доведение его до состояния, при котором корабль мог быть достроен уже после войны, в СССР. По состоянию на апрель 1917 г. «Измаил» имел готовность по корпусу 65%, по установленной броне – 36%, по котлам и механизмам – 66%, а вот готовность башен оказалась перенесена аж на 1919 г., причем даже не на начало, а на конец года – и даже это считалось достаточно оптимистичным сроком.

Работы на «Измаиле» были окончательно остановлены 1 декабря 1917 г.

Вторая попытка масштабно перепроектировать «Измаилы» была предпринята уже в советское время, но перед тем, как перейти к ее описанию, стоит сказать пару слов о разработке 406-мм артсистем в царской России.

Вопрос этот был поднят 18 июля 1912 г начальником артиллерийского отдела ГУК, генералом-лейтенантом А.Ф. Бринком, который представил доклад о преимуществах 406-мм артсистемы перед 356-мм. Согласно представленным им данным выходило:

«…если бы даже пришлось ставить вместо 12 356-мм/52 пушек лишь 8 406-мм/45, то все же при одинаковой меткости вес металла снарядов и взрывчатого вещества, вносимого в неприятельский корабль в единицу времени, останется тот же, разрушительное же действие 406-мм снарядов, вследствие значительного превосходства пробивного действия и большей концентрации взрывчатого вещества будет значительно большим…».


Но дальше, увы, все пошло как обычно. Обуховский завод, заваленный заказами, откровенно «динамил» разработку и производство опытной 406-мм пушки (по факту они в это время едва справлялись с 356-мм). В итоге получилось так: эскизный проект орудия был готов в 1912 г., работы по созданию опытного станка для него шли в 1913 г. и тогда же решено было считать это орудие основным калибром флота для будущих линкоров. В проект модернизации Обуховского завода, как и строительства нового Царицынского, закладывались станки и оборудование для серийного производства 406-мм артсистем. Но заказ на изготовление опытного орудия, увы, в 1913 г. оформлен не был. Наряд на его изготовление, увы, был выдан только 28 февраля 1914 г., и, хотя работы по нему начались, война поставила крест на этих начинаниях.

В то же время, по всей видимости, хорошо понимая проблемы Обуховского завода, сорвавшего все сроки по созданию 356-мм/52 орудия, на которого теперь еще «взвалили» новую 406-мм артсистему, ГУК уже в начале 1914 г предложил, не прекращая работ по 406-мм орудию в родном Отечестве, заказать разработку аналогичного орудия за рубежом. Выбор пал на фирму «Виккерс», с которой уже был немалый опыт плодотворной работы, и которая также имела в этом деле свой интерес.

Дело в том, что специалисты «Виккерса» отлично понимали, что классическая схема, по которой создавались английские орудия (проволочная), уже исчерпала себя, и что будущее за скрепленными пушками (каковые делали в Германии и России). И, конечно, было бы совсем неплохо получить опыт создания тяжелого орудия этой конструкции – за русские деньги. Таким образом, наблюдалось полное единение интересов заказчика и изготовителя, и неудивительно, что дело сладилось быстро и хорошо.

Впрочем – не совсем хорошо, потому что наше Морское министерство странным образом не озаботилось созданием 406-мм снарядов для этой пушки – в то время как само орудие было изготовлено англичанами и готово к испытаниям в августе 1916 г., 100 снарядов к нему «Виккерсу» заказали только в октябре 1916 г. Соответственно, испытания удалось начать годом позже, в августе 1917 г. Будь снаряды заказаны своевременно, и, по всей вероятности, Российская империя до своего падения успела бы получить образцы 406-мм пушки, ну а так…

Тем не менее, 406-мм/45 орудие фирмы «Виккерс» на испытаниях продемонстрировало во всяком отношении великолепный результат. Снаряд весом 1 116 кг при заряде русского пороха массой 332 кг достиг начальной скорости 766,5 м/сек, что превосходило расчетную (758 м/сек). Более того – проведя испытания, англичане сочли, что пушка способна на большее: предполагалось, что можно увеличить массу заряда до 350 кг, с которыми орудие, без ущерба для ее конструкции, могло обеспечить начальную скорость снаряда 799 м/сек! Но даже и с начальной скоростью в 766,5 м/сек новая артсистема превосходила по дульной энергии британское 381-мм/42 орудие на 33%, а отечественную 356-мм/52 пушку (с учетом фактически достигнутой начальной скорости снаряда 731,5 м/сек) – почти на 64%!

Так вот, вернемся к «Измаилам». В начале 1920-х годов по ним возникла такая идея: достроить головной корабль «как есть», потому что работы по корпусу, механизмам и башням главного калибра зашли достаточно далеко (впрочем, при этом сроки готовности четвертой башни составляли не менее 24 месяцев, а отдельных механизмов – возможно, и 30 месяцев). Второй корабль – «Бородино» - строить с некоторыми изменениями, основным из которых стала бы замена трехорудийных 356-мм башен на двухорудийные 406-мм/52. И, наконец, изучить возможность достройки «Кинбурна» и «Наварина» по совершенно измененному проекту, максимально учитывавшему опыт только что прошедшей первой мировой войны.

«Совершенно измененный» проект поручили подготовить профессору Морской академии Л.Г. Гончарову (автору того самого труда «Курс морской тактики. Артиллерия и броня», на который регулярно ссылается автор настоящей статьи) и инженеру П.Г. Гойнкису. Благодаря их усилиям было подготовлено четыре варианта модернизации линейных крейсеров типа «Измаил». Мы же рассмотрим наиболее совершенный вариант №4, и начнем с изменений, касающихся системы бронирования корабля. В сущности, он чрезвычайно прост: по части корпусного бронирования, 238,5 мм бронеплиты главного пояса заменялись 300 мм броней, а средняя палуба, состоявшая по первоначальному проекту из 20 мм стальной подложки, поверх которой укладывалось 40 мм броневой стали (общая толщина 60 мм), получала еще дополнительно 35 мм брони (общая толщина 95 мм).

Изменения в схеме бронирования по "Варианту №4"

Интересно, что уважаемый Л.А. Кузнецов, монография которого стала одним из основных источников при подготовке данного цикла статей, считает наилучшей схему бронирования по варианту №3, но здесь есть о чем поспорить. Данный вариант подразумевал под собой ликвидацию скосов и 50,8 мм бронепереборки между нижней и средней палубами (их толщина уменьшалась до 20 и 15 мм соответственно, при этом на их изготовление должна была идти обычная сталь), но зато средняя палуба получала 95 мм толщину не только между 50,8 мм бронеперегородками, а от борта до борта, становясь сплошной. Однако же верхний пояс 100 мм брони уменьшался до 12+25 мм (вероятно, дюймовой брони, уложенной поверх 12 мм обшивки борта).

Изменения в схеме бронирования по "Варианту №3"

С одной стороны, сплошная 95 мм палуба, это, конечно, однозначный плюс. Но плюс, достигнутый очень дорогой ценой – дело в том, что такая защита имела надежду удержать снаряд калибром 343-мм и выше только в том случае, если он до этого столкнулся бы с верхней, 37,5 мм палубой. Если же снаряд влетал через борт между верхней и средней палубой (где раньше находился 100 мм пояс), то он, «не заметив» тонкую обшивку борта, поражал палубу, и, если даже не прошел бы сквозь нее в целом виде, все равно вызвал бы поражение осколками снаряда и самой палубы заброневого пространства. А вот в варианте №4 снаряду пришлось бы сперва преодолеть 100 мм пояс, который, пожалуй, имел некоторые шансы нормализовать фугасный или полубронебойный снаряды и заставить их взорваться не на 95 мм палубе, а над ней – в этом случае защита, пожалуй, что и выдержала бы. Надо сказать, что вариант №4 тоже не был лишен недостатков, в нем существовала траектория, при котором снаряд, попав в 100 мм верхний пояс, затем пробивает 12 мм палубу и 50,8 мм бронеперегородку, проходя в заброневое пространство, но оно относительно невелико. А вот в варианте №3 практически любое попадание тяжелого снаряда между верхней и средней палубами, пожалуй, привело бы к пробитию защиты и поражению машин, котлов и т.п. осколками. Кроме того, насколько известно, проекты не предусматривали добронирования барбетов – а в этом случае, в отсутствие 100 мм броневого пояса и 25 мм бронеперегородки нижняя часть барбета, имевшая толщину всего 122,5-147,5 мм, не имела бы никакой дополнительной защиты, что было совершенно неприемлемо. Что же до противодействия авиабомбам, то здесь вариант №3 имел предпочтение – все-таки комбинация 37,5 мм верхней палубы и 95 мм средней лучше, чем 37,5 + 75 мм скос.

Таким образом, преимущества варианта №3 в части горизонтального бронирования, хотя и есть, но далеко не бесспорны, однако же заплаченная за них цена слишком велика. Дело в том, что 300 мм цитадель выглядела отлично против 305-мм снарядов, достойно – против 343-мм, кое-как против - 356-мм, а вот против более тяжелых снарядов, увы, серьезной защиты не представляла. Тут уже скорее можно было бы рассчитывать не на то, что вражеский бронебойный не сможет пробить 300 мм бронеплиту, а на то, что он не пройдет сквозь нее в целом виде, и вот тут-то 75 мм скосы и 50,8 мм бронеперегородки могли сыграть ключевую роль. Но в проекте №3 их не было, в результате снаряд, угодивший в главный пояс, напротив подачных труб башен ГК, пробивал 300 мм брони и попадал прямо "по назначению" – барбеты башен бронировались только до уровня средней палубы.

Соответственно, мы все-таки позволим себе утверждать, что лучшим по бронированию был вариант №4.

Помимо вышесказанного, в обоих вариантах предусматривалось усиление бронирования башен: лоб 400 мм, боковые стенки 300 мм, крыша – 250 мм. Иных сколько-то значимых отличий от первоначального варианта бронирования проектами, составленными Л.Г. Гончаровым и П.Г. Гойнкисом, не предусматривалось.

Что касается вооружения, то в обоих случаях в качестве противоминной артиллерии сохранялись 24 орудия калибром 130-мм, а вот главный калибр должны были составить 8*406-мм/45 по образцу артсистемы, изготовленной «Виккерсом». Предполагалось, что руководство Туманного Альбиона не будет препятствовать этой фирме поставлять такое оружие в СССР. Оставляя за рамками статьи особенности тогдашней международной дипломатии, отметим, что вооружение «Измаилов» 8*406-мм пушками переводило их на совершенно иной уровень. Мы уже говорили о том, что дульная энергия этой артсистемы превосходила таковую у знаменитой британской 15-дюймовки на 33%. С учетом того, что на послевоенных испытаниях бронебойный снаряд английской 381-мм/42 артсистемы на дистанции 77,5 кабельтов с легкостью пробил 350 мм броню лобовой плиты башни «Бадена», можно констатировать, что ни один линейных корабль мира, до появления линкоров эпохи Второй мировой войны, не имел защиты от 406-мм/45 орудия фирмы «Виккерс».

Конечно, вооружение корабля 12 орудиями имело определенные преимущества (например – возможность пристрелки «двойным уступом», чего были лишены корабли с 8 орудиями), но по совокупности качеств 8*406-мм/45 были много предпочтительнее 12*356/52. Да, 12 стволов по количеству в полтора раза превосходят 8, но 406-мм снаряд в 1,49 раз по массе превосходил отечественный 356-мм. А его бронепробиваемость, если можно так выразиться, 356-мм снаряду «даже и не снилась». Рассматривался вариант вооружения «Измаилов» 10 орудиями 406-мм/45 (трехорудийные носовая и кормовая башни), но от него пришлось отказаться – дело в том, что двухорудийная 406-мм башня отлично помещалась в барбет трехорудийной 356-мм, а вот для трехорудийной 406-мм пришлось бы его переделывать, что сильно удорожало модернизацию.

Обращает на себя внимание, что несмотря на значительное усиление бронирования и кардинальное – вооружения, главные размерения модернизированных «Измаилов» оставались неизменными, а их водоизмещение… даже немного снижалось. С учетом всех дореволюционных улучшений, нормальное водоизмещение отечественных линейных крейсеров должно было составить 33 986,2 т., в то же время по проектам №3 и 4 оно составляло 33 911,2 и 33 958,2 т соответственно. Как могло получиться такое?

Ответ кроется, во-первых, в применении более легких и совершенных тонкотрубных котлов нефтяного отопления, аналогичных тем, что устанавливались на эсминцах типа «Лейтенант Ильин»: за счет их более высоких характеристик становилось возможно освободить два котельных отделения. А вот второе «ноу-хау», как ни странно, крылось в изменении состава вооружения. Дело в том, что несмотря на существенное усиление бронирования и колоссальный прирост боевой мощи, четыре двухорудийных 406-мм башни весили меньше, чем четыре трехорудийных 356-мм – 5 040 т против 5 560 т. Этот факт дополнительно подчеркивает преимущества размещения на боевом корабле меньшего количества тяжелых орудий (впрочем, их количество не должно было быть меньше восьми для обеспечения эффективной пристрелки).

Поскольку разработчикам удалось сохранить водоизмещение на прежнем уровне, то мощность механизмов и скорость оставалась практически той же – 68 000 л.с. и 26,5 уз без форсирования, и до 28 уз при форсировании механизмов.

Тем не менее, Л.Г. Гончаров и П.Г. Гойкнис совершенно справедливо считали, что все вышеописанные меры не сделают «Измаилы» современными кораблями, на которых в полной мере были бы учтены уроки Первой мировой войны. Значительно усиленная броневая защита все же оставалась недостаточной (вспомним 356 мм борта и 203 мм палубы британских линейных крейсеров типа «G-3»), кроме того, не будем забывать о том, что в отличие от бортов и башен барбеты модернизированных кораблей должны были иметь ту же толщину, что и в первоначальном проекте, то есть 247,5 мм верхнее кольцо и 122,5-147,5 мм - нижнее.

Кроме того, за модернизированными кораблями числились и другие недостатки. Крайне слабый продольный огонь в нос и корму – всего 2 орудия, что для корабля, воюющего по концепции «бей-беги» (никак иначе противостоять в открытом море «империалистическим» флотам вероятных противников молодой флот Страны Советом не мог и мечтать) было весьма критично. Отмечалась слабость противоторпедной защиты – проектом не были предусмотрены були, а устанавливать их, означало снизить скорость хода, на что проектанты идти совершенно не хотели. Скорость 28 узлов при форсировании механизмов для линейного крейсера тогда считалась уже недостаточной. Кроме того, (хотя даже в начале 20-х это было еще совершенно неочевидно) линейная схема расположения главного калибра, хотя и вполне отвечала задачам Первой мировой войны, не позволяла разместить на кораблях многочисленную зенитную артиллерию без существенного ограничения углов обстрела главного калибра. Этот недостаток был совершенно некритичен для линкоров и линейных крейсеров эпохи Первой мировой войны, но сейчас на горизонте потихоньку занималась заря господства морской авиации, и, конечно, для послевоенного «капитального» корабля линейная схема артиллерии уже не годилась.

Тем не менее, разумеется, можно только пожалеть о том, что ни один корабль этого типа не вошел в состав отечественного флота. При всех своих недостатках модернизированный «Измаил» по своей бронезащите примерно соответствовал британским модернизированным линкорам типа «Куин Элизабет», а по артиллерии главного калибра и скорости – однозначно превосходил их. Как известно, линкоры этого типа с честью прошли сквозь ад Второй мировой войны. Модернизированные «Измаилы» по своему боевому потенциалу превосходили бы английские «Рипалсы», японские «Конго», «Исэ», «Фусо», мало в чем проигрывали «Нагато» и «Муцу», а во французском, итальянском, и немецком флоте им не было бы равных до появления «Ришелье», «Витторио Венето» и «Бисмарка» соответственно. Наши моряки совершенно справедливо считали, что даже немодернизированный «Измаил», в случае его достройки по первоначальному проекту, по своему боевому потенциалу соответствовал двум линкорам типа «Севастополь», и, по мнению автора, это вполне справедливая оценка.

Но, конечно же, молодой Стране Советов негде было взять средства и возможности для подобных проектов. Отметим, что стоимость достройки модернизированных кораблей составляла до половины их первоначальной стоимости (приводить данные в рублях смысла нет, так как они не учитывают инфляцию в сравнении с довоенным периодом и изменившиеся структуры цен в послевоенной стране). Более того – для достройки кораблей (даже головного «Измаила») требовалось восстановление массы производств, которые в 20-е годы в лучшем случае были законсервированы, в худшем – растащены. На тот момент все, что могла себе позволить молодая держава, это достройка легких крейсеров и эсминцев, да ремонт и модернизация имеющихся в составе флота кораблей.

В итоге достройку «Измаила» все-таки решили включить в программу 1925-1930 гг., но уже в качестве авианосца, а не линейного крейсера. В новой ипостаси корабль должен был нести до 50 самолетов – предварительный состав авиагруппы определялся в 12 «торпедо-бомбовозов», 27 истребителей, 6 разведчиков и 5 корректировщиков, однако реальные экономические возможности не позволили даже и этого.

«Бородино», «Наварин» и «Кинбурн» 19 июня 1922 г. были исключены из состава флота, а в следующем, 1923 г., были проданы германской фирме «Альфред Кубац», которая осуществила их разделку на металл. «Измаил» некоторое время сохранялся - после того, как стало ясно, что достроить его хотя бы в качестве авианосца не удастся, его думали использовать в качестве опытного судна для проверки воздействия различных морских боеприпасов. Увы, денег не нашлось даже на это, и корабль был передан на слом в 1930 г.

Так закончилась история линейных крейсеров Российской империи. Мы же, в свою очередь, завершаем наш цикл статей, посвященный кораблям этого класса в различных флотах мира.

Автор:

Андрей из Челябинска