[ezup]

Корпус атомного «Орлана» всего на 8% короче, чем у «Айовы». Несмотря на двойную разницу в водоизмещении, оба гиганта практически идентичны по габаритам.

«Айова» шире на миделе (33 м), однако, её корпус резко сужается к оконечностям; обводы быстроходного линкора напоминают по форме «бутылку». В отличие от него, ширина атомного крейсера остается неизменной (28 м) практически на всей протяженности корпуса.


Колоссальная разница в водоизмещении продиктована всего тремя дополнительными метрами осадки. При полном водоизмещении корпус “Айовы” оседал в воду на 11 м.

Полному водоизмещению “Орлана” соответствует осадка 8 метров. Встречающаяся в источниках цифра 10,3 м включает “каплеобразный” выступ гидролокатора и в рассматриваемом вопросе значения не играет.

Главная загадка этой истории не в том, как глубоко оседает корабль с ростом водоизмещения.

Атомный суперкрейсер пр. 1144 вообще не должен иметь то водоизмещение, которое он имеет.

Если бы “Орлан” строился на основе корпуса “Айовы” (ведь размеры-то идентичны, только меньше осадка), то он бы получился меньше и легче на несколько тысяч тонн.

Иначе говоря. Чисто гипотетически. Если бы корпус “Айовы” был построен по технологиям конца ХХ века, а внутри установлены массогабаритные макеты машин и механизмов “Орлана”, то никаких 26 тыс. тонн близко бы не получилось.

Парадокс

Линейный корабль был очень тяжел, его масса покоя составляла 59 000 тонн. И это неудивительно.

Во-первых, он нес на себе броневой панцирь.

Цитадель “Айовы” имела протяженность 140 метров. Представьте футбольное поле, обрамлённое 8-метровыми стенами из 30-сантиметровой стали. Сверху оно еще было накрыто “крышкой” толщиной 22 сантиметра (такова суммарная толщина бронепалуб линкора). Плюсом, шло продолжение цитадели в корму, траверзные переборки, барбеты башен, сверхзащищенная рубка и прочие шедевры фортификации.

Суммарно, все бронирование тянуло почти на 20 тысяч тонн (300 ж/д вагонов с металлом)!

Артиллерия с боекомплектом — 6,2 тысячи тонн.

Два эшелона энергетической установки, с учетом 12 турбо- и дизель-генераторов линкора — 5 тысяч тонн.

Полный запас топлива — свыше 8 тысяч тонн.

Оборудование и системы — 800 тонн.

Защищенный пост управления огнём Mk.37 с радаром весил 16 тонн. Каждая из “Айов” была оснащена четырьмя такими постами. Всего на борту линкоров находилось свыше 10 радаров различного назначения. Не считая станций радиотехнической разведки и систем опознавания “свой-чужой”

Еще несколько тысяч тонн были потрачены на размещение экипажа из 2800 чел. и различные припасы (продовольствие, машинное масло, запас воды для котлов и т.п.).

“Сухой остаток” около 16 тысяч тонн — это непосредственно корпус линкора.

Почему он такой тяжелый?

Ну, во-первых, он большой.

Во-вторых, корпус “Айовы” бы мало похож на “жестянки” современных кораблей. Его обшивка была такой толстой (от 16 мм до 37 мм в районе КВЛ), что её можно было по ошибке принять за броню. Для сравнения: ракетные крейсера, построенные в конце ХХ века имеют внешнюю обшивку толщиной всего 8-10 мм. А толщина их палубного настила, как правило, еще меньше.

Внутренние, считавшиеся небронированными, переборки имели толщину 16 мм и изготовлялись из стали марки STS, близкой по качеству гомогенной броне.

Никаких вставок из алюминия и легких сплавов в надстройке. Везде, со всех сторон, — только холодный блеск стали.

Силовой набор линкора был рассчитан под установку мощных (и тяжелых) броневых плит. Что не замедлило сказаться на массе и прочности шпангоутов.

В результате корпус современного крейсера, идентичный по габаритам корпусу “Айовы”, должен быть легче и весить явно меньше 16 тыс. тонн. На сколько? Данные по “Орлану” отсутствуют.

Мы скромно уменьшим эту цифру на 12% (2000 тонн).

14 тысяч тонн. Таковой видится масса конструкций корпуса атомного “Орлана”. По крайней мере, таким бы получился корпус сходной по размерам “Айовы” при всех указанных обстоятельствах. Меньшая толщина внешней обшивки и переборок (как минимум, в 2 раза), меньшая на 20 м длина, меньшие размеры подводной части (ввиду меньшей осадки).

Полное водоизмещение “Орлана” — порядка 26 тысяч тонн.

26 — 14 = 12.

На что были израсходованы 12 тысяч тонн полезной нагрузки?

Брони нет. То, что иногда называют “локальным бронированием” (защита реакторов и пусковых установок “Гранит”) — ничтожная часть, не способная как-то повлиять на результат. 200-300 тонн — по массе составляют менее 1% водоизмещения ТАРКРа, в пределах статистической погрешности.

Основное вооружение “Орлана”:

20 ПКР “Гранит” (стартовая масса 7 тонн). 96 зенитных ракет С-300 (стартовая масса около 2 тонн). Итого — 300 тонн.

Для сравнения: масса вооружения и боезапаса “Айовы” была в 20 раз больше (6200 тонн).

Можно скрупулёзно пересчитать оставшиеся боевые системы (“Кортики”, ЗРК “Кинжал” и т.д.), но это близко не покроет 20-кратную разницу в массе вооружений ТАРКРа и линкора.

Стартовая масса ракеты “Кинжала” (165 кг) эквивалентна по массе всего четырём выстрелам универсальной пятидюймовки (20-орудийная батарея на борту линкора выпускала по противнику тысячи таких снарядов).

Масса пусковых установок ничтожна на фоне 16’’ орудий, где один ствол весил 100 тонн (разумеется, без казенника, люльки, приводов наведения и механизмов подачи боезапаса).

Кстати... Современные пусковые установки располагаются ПОД палубой, в то время, как башни и орудия линкора располагались НАД. Легко представить, как это сокращает “верхний” вес и потребность в компенсирующем балласте. По крайней мере, если бы ракетные шахты действительно размещались ниже башен...

Все слишком очевидно.

Если даже принять, что каждая шахта со вспомогательной арматурой имеет втрое большую массу, чем ракета (запредельное значение), то едва ли масса всего оружия и боекомплекта “Орлана” достигнет двух тысяч тонн.

Для примера. Американская УВП Mk.41 — 61-шахтная пусковая установка, вместе со складным погрузочным лифтом, арматурой (эл. кабели, водяное охлаждение, воздух высокого давления) и всеми контрольными панелями весит: пустая — 117 тонн, с ракетами (ЗУР и “Томагавки”) — 230 тонн.

В отличие от бэттлшипов эпохи ВМВ, где отводимая под вооружение статья нагрузки превышала 10% полного водоизмещения корабля, у ракетного крейсера она едва ли окажется в пределах 5-7%.

Силовая установка

Здесь можно плакать или смеяться, но паровые котлы и турбины дряхлого линкора обеспечивали едва ли не вдвое большую мощность, чем ядерные реакторы “Орлана”. Быстроходный линкор эпохи ВМВ имел на валах 254 тыс. л.с., в то время как атомный крейсер “всего лишь” 140 тыс.

Как указано выше, два эшелона ГЭУ вместе с запасом мазута, который обеспечивал линкору дальность хода 15 тыс. миль, весили около 13 тыс. тонн.

Даже не разбираясь в ядерных технологиях и полагая, что в реакторе расщепляется углекислый йод, мы можем определенно сказать, что реактор не топят мазутом. Отсюда — минус 8000 тонн.

Механизмы ГЭУ линкора (с заправленными рабочими жидкостями) весили 5 тыс. тонн.

Мощность турбин “Орлана” почти вдвое меньше. У него всего две турбины (ГТЗА) — вместо четырех у “Айовы”. Во столько же раз сократилось число валов и гребных винтов.

Не стоит забывать о 40-летней разнице в возрасте кораблей. Если удельная мощность механизмов (кг/л.с.) одинакова, значит, все это время технический прогресс стоял на одном месте.

Вместо восьми паровых котлов — два водо-водяных реактора ОК-650, аналогичные тем, что устанавливаются на скромных по размерам многоцелевых подлодках. Радиационная защита весит не так много, как представляют в фантастических фильмах.

Кто-то вспомнит про резервные котлы на мазуте (1000 миль при скорости 17 уз.). В данном расчете ими можно пренебречь. Ни по своей мощности, ни по массе, ни по запасам топлива (в 15 раз меньше, чем у “Айовы”) они не значат ничего на фоне главных энергетических установок кораблей.

Статья нагрузки “Айовы”, отводимая под ГЭУ и топливо, составляла 22% от полного в/и линкора.

У “Орлана” (с учётом всех факторов) она должна быть значительно меньше. Топлива нет. Раз прошло 40 лет и мощность механизмов ЭУ уменьшилась вдвое, то они стали легче в два раза (логично, правда?).

2500-3000 тонн или 10-12% от полного в/и крейсера.

Что в итоге?

Оценив примерную массу всех вооружений, боекомплекта и механизмов силовой установки “Орлана”, мы по-прежнему топчемся в пределах 5 тысяч тонн.

На что были потрачены оставшиеся 7 тысяч?

Вы укажете на электронику и радары. Но какой же тяжелой должна быть электроника, даже будучи защищенной по военным стандартам? Чтобы невозбранно списывать на неё 100 пропавших грузовых вагонов (7000 т). Это безумие.

Мы знаем, что зенитно-ракетная система С-300 вместе с ПУ, командным пунктом и радарами, помещается всего на нескольких мобильных шасси. Было бы странно, если её морской аналог С-300ФМ потребовал для своей работы каких-то невероятных “машинных залов” и прочего бреда, который часто встречается в дискуссиях об морском оружии.

Кстати, по поводу самих ПУ и ракет беспокоиться не стоит: под них уже была выделена значительная статья нагрузки в разделе “вооружение”.

Экипаж сокращен в 4,5 раза (600 вместо 2800 моряков).

Между кораблями пролегла технологическая пропасть в 40 лет. Каждый гвоздь, генератор или электромотор весят легче, чем на старом линкоре. Кстати, в составе механизмов “Айовы” использовалось 900 электродвигателей, её электрическая сеть была не менее сложна, чем у современного ТАРКРа.

Как бы мы ни пытались объяснить парадокс, тяжелый атомный крейсер получается легче на несколько тысяч тонн. По крайней мере, таким мог получиться корабль, соответствующий по габаритам “Айове”, со всеми указанными изменениями в статьях нагрузки.

И тем не менее, объяснение есть. Прошу внимание на картинку.

К сожалению, в истории не нашлось случая, когда бы линкор и “Орлан” были пришвартованы друг напротив друга. Но если бы это случилось, вы бы все увидели невооруженным глазом.

Борт атомного исполина вздымается из воды на 11 метров. Форштевень еще выше, там высота 16 метров (с пятиэтажный дом). Оттуда сложно спрыгнуть в воду, избежав при этом увечий.

У глубоко посаженной “Айовы” высота борта на миделе всего лишь 5 метров. Её корпус, словно айсберг, почти полностью скрыт под водой.

Там, где у линкора ходовой мостик — у крейсера только начинается верхняя палуба. Крышки ракетных шахт расположены выше, чем башни линкора!

Словно сделанный из лёгкой “пробки”, атомный крейсер покачивается на волнах. Из 59 метров его высоты (от киля до клотика) лишь 8 метров находятся под водой. Отношение высоты надводного борта к осадке составляет 1,4 (для сравнения: у линкора это значение равно 0,45).

Исключительная высота надводного борта — это лишние тысячи тонн металлоконструкций, это верхний вес, это дополнительный балласт. Это исчезнувшее водоизмещение, которое мы так отчаянно искали в начале статьи.

Собственно, сей очевидный факт подтверждает всю правоту наших догадок, насчет незначительной массы вооружения и механизмов современного корабля. Если бы радары, ракеты и реакторы действительно весили, как пушки и механизмы кораблей ВМВ, то ни о какой высоте надводного борта мечтать бы не приходилось. Ракетный крейсер стал бы похож на приземистый бэттлшип.

С точки зрения конструкторов эпохи ВМВ, корпус “Орлана” принадлежит настоящему линкору — еще большему по водоизмещению, чем “Айова”! Который из-за хронического недогруза практически целиком торчит из воды.

Никто не призывает наполнять “Орлан” тысячами тонн оружия и брони, чтобы тот погрузился в воду по самую палубу. Никаких ошибок здесь нет. Крейсер был намеренно спроектирован так, чтобы как можно сильнее возвышаться над водой.

Мой расчет лишь показывает, какие необъятные резервы скрыты в конструкциях современных кораблей. Не имея других требований, конструкторы могут позволить себе всё: супервысокие борта, причудливые фальшборты и надстройки. Там, где раньше гулял ветер и изредка приходил тесный лифт, доставляя корректировщиков огня на верхний КДП, теперь можно свободно пройтись по палубам, взирая на волны с высоты 16-этажного дома.

Удивительно высокие борта — общая черта всех современных кораблей. На следующей картинке представлены “Замволт” и линкор “Невада” в одном масштабе.

Те, кто пишет о том, как “Замволт” станет зарываться носом в воду, просто не понимают всей комичности ситуации. При ТАКОЙ высоте борта эсминец может вообще не обращать внимания на волны.

У толстокожей красавицы "Айовы" проблем с мореходностью тоже никогда не было. Благодаря своей массе она, словно меч, разрезала водяные валы, даже не пытаясь взобраться на них. Как говорится, бегемот плохо видит, но это уже не его проблема.

В целом же, с увеличением высоты бортов, обстановка на верхней палубе стала гораздо комфортнее.

Автор: Олег Капцов