[ezup]

Единственное, что мешает использовать банки в интересах государства, — это Центробанк.

После нескольких лет ожиданий и кулуарных обсуждений ЦБ обнародовал наконец список банков, от устойчивости которых, по его мнению, зависит стабильность российской экономики. Это значит, что даже при тяжелейшем кризисе упасть им не дадут — и потому, что они системообразующие, и потому, что немалая доля в их капиталах принадлежит государству.

Десятка сильнейших

Появление первых «черных» и «белых» списков было связано с началом процесса регуляции рынка и первыми отзывами банковских лицензий — тогда всех, естественно, интересовало, кто же будет следующим в очереди на закрытие. Чуть позже появилась потребность и в «списке крупнейших» — первый такой перечень составили в разгар кризиса 2008-го. С тех пор эта практика стала регулярной. ЦБ периодически обновлял список самых важных для страны банков, но до настоящего момента еще ни разу его не публиковал. Даже количество банков-участников держалось в тайне, и аналитики оценивали его в диапазоне от 19 до 60. И вот оказалось, что рассчитывать на помощь на самом деле смогут всего 10: Сбербанк, ВТБ, Россельхозбанк, Газпромбанк, ЮниКредит Банк, Райффайзенбанк, Росбанк, Альфа-банк, Промсвязьбанк и ФК «Открытие». Официально банки оценивались по размеру активов, объему частных вкладов и объему сделок на межбанковском рынке.

Тот факт, что перечень системообразующих банков был опубликован именно сейчас, когда банковский сектор как никогда близок к самоликвидации, — знак того, что ЦБ и сам не особо верит в светлое будущее своих подопечных. Кредитно-финансовая система явно стремится к максимальной консолидации, и 100-процентного шанса на выживание нет ни у кого, кроме золотой десятки. Впрочем, для последних это отнюдь не знак того, что они могут расслабиться. Уже сейчас государство смотрит почти на всех участников списка с позиции собственника: государственная доля в капитале каждого банка из первой пятерки по размеру активов превышает 50%. А в сумме, по подсчетам аналитиков, госкапитал оказывает непосредственное влияние более чем на 50 кредитных организаций, на долю которых приходится около 40% всех активов российского банковского сектора. Логично, что, когда целевое использование денежных ресурсов становится критически важным для выживания страны, государство будет усиливать контроль над банками — сначала через капитал, а потом, хотелось бы верить, и напрямую. Все предпосылки для национализации банковской системы созданы, осталось ими правильно воспользоваться.

Банкротьтесь или объединяйтесь

По самым осторожным оценкам экспертов, огласка списка при текущих обстоятельствах является предвестником по меньшей мере ускорения консолидации. Многие вспомнили выступление президента Владимира Путина перед студентами МИФИ в январе 2014 года. «Количество банков в России слишком велико для масштабов экономики», — заявил Путин. В качестве примера для подражания глава государства привел Германию, где работает всего 250 банков. В России же на тот момент число банков немногим превышало 900.

Многие восприняли слова Путина как зеленый свет для сокращения рынка. И действительно, за 2014 год количество банков уменьшилось до 815. «Процесс сокращения числа банков в России обусловлен двумя факторами. Первый — это естественный уход с рынка кредитных организаций по причине интенсивной конкуренции, малой рентабельности и консолидации финансовой системы страны в целом. Вторым фактором является деятельность регулятора по принудительному удалению с рынка недобросовестных и финансово неустойчивых участников», — считает Сергей Пенкин, заместитель начальника аналитического департамента Ассоциации российских банков (АРБ). И, судя по всему, этим дело не кончится.

Формально поводом для оглашения списка стали требования Большой двадцатки: «Россия должна была выполнить итоговые соглашения Группы двадцати (G20), в числе которых была рекомендация к введению более жесткого режима контроля работы крупнейших финансовых институтов», — объясняет Сергей Пенкин. Но всем понятно, что список банков со 100-процентной гарантией выживаемости — это не только контрольный звонок для его участников, но и прямая инструкция для клиентов: кому можно доверять, а кому нет. А значит, пока десятка счастливчиков готовится к ежовым рукавицам, всем остальным сулит как минимум частичный отток вкладов, которые для них являются важнейшим источником «живых» денег.

К ним едет ревизор

В этот раз крупным банкам обещана не только поддержка государства, как в 2008 году, но и ужесточение требований. Так, с начала следующего, 2016 года эти банки обязаны поддерживать избыточный базовый капитал (минимум 5% на настоящее время), а также увеличить предусмотренную международным стандартом «Базель III» надбавку для поддержания достаточности этого самого капитала. По расчетам ЦБ, выполнение этих условий гарантирует, что даже в случае паники среди вкладчиков и массового изъятия депозитов у этих банков хватит денег, чтобы выплатить их всем желающим и безо всяких задержек.

А вот ужесточение надзора, который обещан десятке, пока ограничивается тем, что ЦБ РФ назначит для каждого банка своего уполномоченного представителя. Чем они будут отличаться от представителей, которых регулятор и так периодически назначает в крупнейшие банки (например, в ноябре прошлого года они были откомандированы в 105 банков, а в феврале 2015-го — уже в 141), пока не совсем понятно. Как и то, какой будет степень их ответственности за нарушения в поднадзорных организациях. Как показывает практика, ЦБ охотно отнимает у банков лицензии направо и налево, но вот ответственности за то, что не замечал проблем вплоть до самого банкротства, никакой не несет.

Что касается самих банков — получателей господдержки, Сергей Пенкин уверяет: «Данный статус налагает на банк повышенную ответственность». Только вот выражается она, по заявлению эксперта, все в том же ужесточении регулирования и надзора — не более. А как регулирует наш мегарегулятор, стране доводилось видеть уже не раз. Вот хотя бы официальные цифры: по состоянию на 1 мая 2015 года только 418 банков имели капитал, превышающий требования ЦБ (более 300 млн рублей); еще 203 банка находятся на, так сказать, простительном расстоянии от этой планки. Одно это уже достаточно говорит как о строгости правил, так и о серьезности надзирателя: раз можно нарушать чуть-чуть, значит, можно нарушать и по-крупному. Чем и занимаются все остальные банки, капиталы которых и близко недотягивают до установленных 300 млн.

Выход попроще

Последнее, к чему обязывает банки попадание в золотой список, — это разработка планов по поддержанию финансовой устойчивости на случай непредвиденных ситуаций. Но это, скорее, условность, введенная, как говорится, для успокоения совести. Если при экстренных ситуациях банки и так получат финансовую помощь, зачем им зря напрягаться? Государство уже доказало свою готовность давать им средства на докапитализацию: в этом году из бюджета на эти цели выделен 1 трлн рублей. И, например, ВТБ уже получил свою долю в 30 млрд рублей. Причем не откуда-то, а из Фонда национального благосостояния, который долгое время считался неприкосновенным запасом. Кроме того, эксперты предполагают, что банки из перечня системно значимых смогут совместно с регулятором открывать обеспеченные кредитные линии, а это открывает доступ к более дешевым финансовым ресурсам. А также получат от ЦБ… еще больше инструкций, опять же по восстановлению финансовой устойчивости.

Легко представить, сколько бумаги — а заодно сил, средств и человеко-часов — можно было бы сэкономить, окажись эти банки под контролем государства. Особенно с учетом того обстоятельства, что даже частичное госуправление — это уже намного больше, чем то, что мы имеем сейчас. А сейчас банковский сектор подчиняется не зависимому от государства Центробанку. Парадоксально, но жизненно важная для страны система фактически стране не принадлежит.

Вопрос количества

Очевидно, что времена, когда банкирам и правительству придется заглянуть в «золотой список», рано или поздно настанут. И ряд экономистов уверены, что это произойдет намного раньше, чем гласят официальные прогнозы. Например, спровоцировать вторую волну кризиса может уже состоявшееся падение фондового рынка в Китае. На этом фоне стране не обойтись без ускорения процесса консолидации банков, и форсировать его может и должно государство.

Сколько же банков по-настоящему нужно России? Это вопрос обсуждается со времен возникновения самого банковского рынка в России (с начала 1990-х), и количество мнений в этом споре практически равно количеству спорщиков. Представители банковского сообщества, естественно, настаивают на том, что дело, мол, не в количестве, а в качестве, и единственный способ расставить все на свои места — это честная конкуренция. Беда в том, что честность не является характерной чертой данного сектора. Как справедливо отмечает президент Фонда экономических исследований Михаил Хазин, ответ на этот вопрос целиком зависит от политики государства, в том числе инвестиционной и кредитной. «Но сегодня такой политики просто нет, а потому все определяется теми или иными симпатиями конкретных управленцев. Ну и текущим состоянием банковской системы», — говорит эксперт.

Пора браться за метлу

Наивно полагать, что Центробанк вдруг опомнится и начнет наконец делать то, для чего он предназначен, а не то, чего хочется его нынешнему руководству. Похоже, это уже осознают в экспертных кругах, а уж в банковском мирке — и подавно. Но, что самое главное, понимание необходимости если не национализации, то как минимум реформирования Банка России постепенно приходит и к российскому руководству. Как утверждает Хазин, даже и без национализации банковского сектора и самого ЦБ правительство может легко сделать денежно-кредитную систему страны в разы лучше, чем сейчас. «Стоит всего лишь поставить в Центробанк вменяемого руководителя и доходчиво объяснить ему настоящий смысл его деятельности», — считает экономист.

Уже после смены руководства ЦБ и консолидация, и усиление госконтроля банков сразу пойдут как по маслу. А ведь это только один пункт из увесистого списка аргументов в пользу того, что отставка назрела, и явно не одна. В этой ситуации невозможно не вспомнить известную народную мудрость: сказал раз — говори и два. Если законодательное определение круга системообразующих банков — это первый шаг, открывший перспективу национализации сектора и возвращения ДКС под контроль государства, то за ним логично будет сделать и второй. То есть избавиться от тех, кто до сих пор мешал восстановлению национальных интересов и развитию экономики страны чуть ли не больше, чем все западные антироссийские коалиции вместе взятые. После «генеральной уборки» в сфере финансов не останется уже никаких препятствий для реформирования ДКС вплоть до введения госконтроля и последующей национализации.