[ezup]

«Люди должны понимать, что они находятся не у себя в США, или во Франции, или в Саудовской Аравии, а в чужой стране. И заниматься политической деятельностью они здесь не вправе. Мы им таких прав не давали», – заявил газете ВЗГЛЯД сенатор Андрей Климов, комментируя «патриотический стоп-лист», который в среду собирается утвердить верхняя палата парламента.

Совет Федерации получил предложения по внесению в «патриотический стоп-лист» около 60 организаций, сообщил во вторник глава международного комитета Совфеда Константин Косачев. По его словам, решено «остановиться на нешироком, но бьющем в цель» перечне.

Как уже сообщала газета ВЗГЛЯД, из 12 организаций, которые Совет Федерации предлагает включить в стоп-лист НКО, семь так или иначе имеют отношение к США. «Еще две – к Польше и еще три – к Украине, хотя там речь идет о международных организациях, которые часто действуют не с территории Украины, но совершенно конкретным образом сейчас выступают на стороне действующих украинских властей в известном украинском кризисе», – рассказал Косачев.

В агентство попал проект постановления верхней палаты, в котором упоминаются институт «Открытое общество» (Фонд Сороса), Национальный фонд демократии, Международный республиканский институт, Национальный демократический институт по международным вопросам, Фонд Макартуров, Freedom House, Фонд Чарльза Стюарта Мотта, фонд «Образование для демократии», Восточно-Европейский демократический центр, Всемирный конгресс украинцев, Украинский Всемирный координационный совет, Крымская полевая миссия по правам человека. Постановление сенаторы намерены принять в среду, а его проект будет подготовлен на основе итогов совещания 3 июля с участием представителей МИД, ФСБ, Генпрокуратуры и Госдумы.

О причинах, побудивших сенаторов взяться за составление такого перечня, в интервью газете ВЗГЛЯД рассказал заместитель председателя комитета Совета Федерации по международным делам Андрей Климов.

ВЗГЛЯД: Андрей Аркадьевич, по словам главы вашего комитета Константина Косачева, попадающие в список организации должны понимать, что «мы видим, чем они занимаются». А почему бы просто не предать гласности факты подрывной деятельности со стороны фондов, если они стали вам известны?

Андрей Климов: Я не могу комментировать слова председателя нашего комитета. Но представьте, что вы сами являетесь депутатом. И вам на разных встречах, в разных аудиториях говорят: вы что, не видите, что такая-то организация занимается бог знает чем? Вы же не являетесь ни сыщиком, ни судьей, ни прокурором, ни уполномоченным лицом из внешней разведки. Как представительный орган власти мы пользуемся своим правом – обратиться в прокуратуру или в МИД, что мы периодически и делаем. Но одно дело, если один Климов обратится, а другое, если целая группа товарищей. И уже специализированный орган принимает решение. Если есть там что-то, то надо реагировать, как положено по закону. Если ничего нет, значит, ничего и нет.

Но люди должны понимать, что они находятся не у себя в США, или во Франции, или в Саудовской Аравии, а в чужой стране. И заниматься политической деятельностью они здесь не вправе. Мы им таких прав не давали. По поводу наших НКО, которые понятно на чьи деньги этим же занимаются, мы договорились, как выйти из положения. Мы говорим: друзья, у вас иностранное финансирование? Занимаетесь политической деятельностью? Мы обязаны об этом предупредить население. Но и по поводу зарубежных структур тоже надо какой-то порядок вводить.

ВЗГЛЯД: Зачем вы публично предупреждаете о том, что они теперь «под колпаком»? Константин Косачев сам же отметил, что ряд крупных иностранных НКО уже свернули свои филиалы в России и выстраивают теперь целые цепочки, чтобы за ними скрыть свое авторство.

А. К.: Я 25 лет занимаюсь профессиональной политикой. Некоторых людей из этого списка я видел живьем – из тех, кто нам мешает жить. Волей судеб в конце 90-х я смог ознакомиться с тем, как Госдепартамент и другие органы американского государства субсидируют разного рода общественные организации. Это целая система. Сегодня эта организация может так называться, завтра – иначе, послезавтра они третью какую-нибудь разморозят. Важно же не это. Важно, что на эти денежки делают. Если организация людей от рака лечит, тем более во всем мире, это хорошее дело, надо помогать. Если организация учит людей, например, правильному английскому языку, тоже хорошо. Но если на уроках как бы английского языка людям что-то другое преподается? Вот о чем речь.

Поэтому я совершенно сознательно не комментирую деятельность конкретных организаций. Задача в том, чтобы не превратить нашу страну в какой-нибудь гипермайдан с ядерным оружием, не превратить ее в Ливию. Не хочу, чтобы наши дети и внуки росли в такой обстановке, потому что некоторые из них еще не в состоянии сами разобраться в ситуации.

Могу пример привести из отечественной истории, когда несколько общественных организаций в 17-м году такого наворотили! Причем многие из них фактически работали из-за рубежа по 17 лет. Издания свои выпускали, легальных представителей в парламенте имели. Чем это кончилось, всем известно. Мясорубочка почти на целый век! До сих пор нам икается. И не хочется это повторять.

ВЗГЛЯД: Другой ваш коллега, глава комитета по конституционному законодательству и госстроительству Андрей Клишас отметил, что изначально список был шире, однако «все сомнения мы толковали в пользу организаций». Могли бы назвать критерии, по которым отсеивали организации?

А. К.: Мы специально провели закрытое заседание. Чтобы зря кого-то не упомянуть. Критерии? Мы не прокуратура, не следствие. Мы получаем сигналы. Никто не собирался заваливать наши правоохранительные органы огромной работой. Это же все надо проверить.

Я вам должен сказать, что сотни организаций были названы в последнее время. Сотни! Понятно, что надо было хоть что-то сделать. Вот мы и сочли важным на первом этапе все-таки показать: ребята, вы все-таки не у себя дома! Пожалуйста, уважайте нас! Как представители людей, которые нас избрали, мы говорим, что больше не намерены оставлять всю эту деятельность без внимания. Мы просим компетентные органы повнимательнее посмотреть за этими ребятами.

Кстати, многие наши коллеги в других сенатах, других парламентах не стесняются и это делают. Называют организации громко, топают ножками. В отличие от нас, наши зарубежные коллеги довольно жестко себя ведут.