[ezup]

Многие историки называют кампанию 1812 года последней войной джентльменов за ту особую эстетику (как бы странно ни звучало это слово применительно к войне), которой она обладала. Сражения представляли собой не только грязь, кровь и боль, но были особым ритуалом, демонстрирующим волю и храбрость: укрытиями пренебрегали и даже под картечным огнем стояли и наступали в полный рост. Разумеется, столь романтичное восприятие не всегда соответствовало действительности, но многие мемуары XVIII-XIX столетия позволяют ощутить именно такое восприятие войны. Так, один из блестящих военачальников той эпохи Александр Иванович Остерман-Толстой всегда следовал этим негласным обычаям войны. Один из современников охарактеризовал его так: «Это была железная натура и душою, и телом».

Точный год рождения Александра Ивановича историкам неизвестен из-за отсутствия письменных подтверждений. Разброс в датах на целых два года: между 1770-1772 гг. Происходил Александр Толстой из знатного, но небогатого рода. По линии материи он приходился правнуком графу Алексею Остерману – известному дипломату и сподвижнику Петра Великого. Благодаря происхождению с самого раннего возраста был записан на службу и за выслугой лет далеко продвинулся в чинах.

Действительную службу Александр Иванович начал в звании прапорщика в 1788 году в армии князя Потемкина, начав карьеру с войны против турок. Здесь, несмотря на юный возраст, Толстой прекрасно проявил себя. Он участвовал в сражении на реке Сальче, осаде и штурме Измаила, покорении Бендер и в бою при Мачине, где в 1791 году потерпела поражение огромная турецкая армия.

По завершению войны с Турцией, Александр Иванович переведен в Бугский егерский корпус в чине подполковника. Случилось это в 1793 году, а ещё через три года, в связи с расформированием корпуса, Толстой переводится в Рижский мушкетерский полк с повышением до полковника. В этом же (1796) году императрица одним из последних своих приказов удовлетворила просьбу бездетных прадедов Александра Ивановича, и ему была передана фамилия Остерман и графский титул.

После того как Павел I занял престол, случилась типичная для его царствования ситуация. В 1798 году граф Остерман-Толстой получил звание генерал-майора и был назначен шефом Шлиссельбургского мушкетерского полка, а затем без объяснения причин исключен со службы и переведен статским советником. Какого-либо официального повода не было, просто император Павел сильно недолюбливал матушку и с её смертью активно свою нелюбовь распространил на её фаворитов вне зависимости от их государственных заслуг.

На военную службу Остерман-Толстой вернулся лишь в 1801 году после смерти Павла, возглавив 2-ю пехотную дивизию. Новые войны не заставили себя долго ждать. Консулат Бонапарта и свержение династии Бурбонов вызывали неудовольствие европейских монархов. Да и сам корсиканский артиллерист всегда был не прочь повоевать.

В 1804 году сложилась Третья антифранцузская коалиция, в которую вошла и Россия. В следующем году начались боевые действия… Начались с катастрофы австрийцев под Ульмом – в плен сдалась целая армия, поставив войска Кутузова в крайне сложное положение. Остерман-Толстой участвовал в небольших арьергардных сражениях и, конечно, в битве Трех императоров под Аустерлицем, где вместе с отступлением русско-австрийской армии закончилась и Третья коалиция. Александр Иванович проявил себя храбрым полководцем, но настоящая слава пришла к нему в следующую кампанию 1806-1807 годов.

Так, еще в самом начале войны Четвертой коалиции в сражении при Чарново он заслужил орден св. Георгия 3-й степени. Через пару дней состоялся бой при Пултуске, победителями в котором себя посчитали и русские, и французы. Современникам сражение запомнилось тем, что Александр Иванович, приказав полку, которым он командовал, лечь, чтобы не нести потерь от артиллерийского огня, сам подобно «витязям средневековья оставался на лошади». В начале следующего года он участвовал в крупном сражении при Прейсиш-Эйлау. 2-я дивизия Остермана-Толстого обороняла левый фланг союзных войск, на который пришелся основной удар французов. Наполеон здесь применил свой излюбленный прием – концентрации сил на направлении основного удара. Но солдаты под руководством графа Остермана-Толстого оказали ожесточенное сопротивление многократно превосходящим по численности французам, замедлив продвижение Даву. В итоге 2-я дивизия была оттеснена, но благодаря своевременным действиям трех конно-артиллерийских рот, в числе которых была и рота Ермолова, выход французов в тыл союзной армии был предотвращен. Позже силами подоспевшего прусского корпуса генерала Лестока успехи Даву были сведены к нулю.

Весной 1807 года, находясь в авангарде Багратиона, дивизия Остермана-Толстого действовала против корпуса маршала Нея. В сражении под Гудштадтом Александр Иванович получил ранение в ногу, но оставался в строю до конца кампании, приняв участие в последнем сражении – под Фридландом. Известие о заключении Тильзитского мира принял крайне отрицательно.

После возвращения в столицу 2-я пехотная дивизия была расформирована, а Остерман-Толстой принял командование 1-й гренадерской дивизией. Однако недолеченная в походных условиях рана постоянно о себе напоминала. В 1810 году Александру Ивановичу удается добиться отставки (долгое время ему как опытному командиру отказывали). Два года он употребил на лечение и с началом Отечественной войны 1812 года вернулся в армию. Первоначально он отправился волонтером в 1-й корпус П.Х. Витгенштейна, а 1 июля возглавил 4-й пехотный корпус в составе 1-й Западной армии М. Б. Барклая-де-Толли. Первый бой Отечественной войны корпус Остермана-Толстого принял у деревни Островно, где оказал ожесточенное сопротивление французскому авангарду. До 10 часов вечера пехотные каре графа Александра Ивановича сдерживали атаки превосходящих сил корпусов Богарне и Мюрата, последний, к слову, был известен своей способностью лихими кавалерийскими атаками громить такие пехотные построения. Солдаты Остермана-Толстого сражались с упорством, впечатлившим французов. Лучше всего иллюстрируют стойкость солдат слова самого Александра Ивановича. В один из моментов, когда к нему обратились за приказами, он ответил: «Стоять и умирать». Никто не бежал, солдаты и офицеры с пугающим хладнокровием исполняли приказ. 14 (24) июня, почти через сутки после начала боя, корпус графа Остермана сменила 3-я пехотная дивизия П. П. Коновницына. Ожесточенные арьергардные бои под Витебском на несколько дней задержали продвижение Великой Армии.

В Бородинском сражении 4-й корпус заменил расстроенный корпус Раевского на позициях между Семеновскими флешами и Курганной высотой. Александр Иванович несколько раз лично возглавлял штыковые атаки и был тяжело контужен ядром. Позднее на военном совете в Филях граф выразил солидарность с Кутузовым и Барклаем де Толли, проголосовав за оставление Москвы и сохранение армии. При отступлении армии пребывал в арьергарде, прикрывая переправу через реку Нару.

После оставления французами Москвы Остерман-Толстой участвовал в сражениях при Тарутине и Красном. У села Тарутино граф командовал одной из колонн, атаковавших Мюрата, но ночью в лесу 4-й пехотный корпус с пути сбился и к началу сражения опоздал, не позволив отрезать французам пути к отступлению. Тем не менее, трофеями стал весь обоз и артиллерия французов – почти две сотни пушек. Сражение при Красном стало финалом войны для 30 тысяч французов, здесь полностью был разгромлен корпус прославленного Нея. К этому времени кое-как залечиваемые раны Остермана-Толстого вновь дают о себе знать, и он удаляется из войск для восстановления сил.

Возвращение Александра Ивановича в армию состоялось через несколько месяцев уже на территории Европы. Не успев как следует оправиться, Остерман-Толстой получает очередное ранение в битве при Бауцене и вновь проявляет почти сверхчеловеческую стойкость. Он продолжает командовать войсками до тех пор, пока его едва живого от потери крови не выносят из боя.

Оправившийся от ранения Александр Иванович был назначен командиром отдельного отряда, которому оказалось суждено спасти Шестую антифранцузскую коалицию. В сражение под Кульмом Остерман-Толстой сознательно пошел на огромный риск с целью преградить дорогу маршалу Вандаму и спасти армию от полного окружения и разгрома. Отряд с честью выполнил задачу, продержавшись против многократно превосходящих сил противника до подхода подкреплений и окружения французов. В этом бою граф Остерман получил тяжелое ранение – ядром ему перебило левую руку, которую пришлось ампутировать. Хирурга для операции он выбрал лично. За это сражение Александр Иванович получил орден св. Георгия 2-й степени от российского императора и Большой Железный крест от прусского короля. В эпоху наполеоновских войн Железного креста удостоилось лишь 7 человек.

С завершением кампании 1814 года Остерман-Толстой назначен на должность шефа Павловского полка, а затем командиром Гренадерского корпуса. В 1817 году он получил чин генерала-от-инфантерии, но вскоре удалился в бессрочный отпуск по болезни и на службу больше не возвращался. Александр Иванович много путешествовал по Европе и в итоге поселился в Женеве. С Николаем I у него отношения не сложились, во многом из-за опалы на племянника-декабриста, которому он, не имея законных детей, хотел передать титул и фамилию по примеру своего прадеда.

Желание уже старого графа было исполнено лишь за год до его смерти в 1856 году. Декабрист Валериан Михайлович Голицын был восстановлен в правах, но двойной титул и фамилию получил только его сын в 1863 году. Фамилия теперь звучала - «князь Голицын граф Остерман».

В 1857 году Александр Иванович Остерман-Толстой умер в Женеве, где и был первоначально погребен. Место перезахоронения в России так и осталось неизвестным.

Автор Станислав Пошелюжный